<<
>>

Избыток унижений, недостаток уверенности

Приход Рональда Рейгана в Белый дом совпал с замешатель-ством в американском сознании весьма особенного свойства, которое можно охарактеризовать одной фразой: слишком много унижений, недостаточно уверенности.

Что касается унижений, то десять лет, предшествующие избранию Рейгана, не дали Америке ничего, кроме нескончаемого ряда международных неудач и притом немалых.

Разгром во Вьетнаме и Камбодже неизбежно привел к всеобщему отступлению.

В то же время СССР (или его кубинские союзники) предприняли решительные, как тогда казалось, действия на африканском континенте — в Эфиопии, Анголе, Гвинее-Биссау и Мозамбике. С потерей своего лучшего союзника — шаха Ирана, этого жандарма Персидского залива, Америка теряла позиции на Ближнем и Среднем Востоке; она не могла сладить с гражданской войной в Ливане, начавшейся в 1975 г. и весьма умело управляемой Сирией; в том же году Киссинджер с трудом добился, чтобы Израиль вывел свои войска с Синайского полуострова. В Центральной Америке, у самых ворот Соединенных Штатов, падение Самосы в Никарагуа и приход к власти сандинистов пропели отходную доктрине

Монро, превращавшей латино-американский континент I «охотничьи угодья» США.

Унижения, отступления, бессилие... Повсюду на планете американское влияние, казалось, отступило в пользу советского экспансионизма. Звездный флаг, сжигаемый на тротуарах южного полушария, Америка освистанная, презираемая, обвиняемая — таков был образ мира, воспринимаемый ежедневно средним телезрителем в Хьюстоне, Спрингфильде или Детройте. Унижения и усталость, к которым примешивалась бессильная ярость, — этого было достаточно, чтобы мало-помалу зародить в недрах общест-венного мнения смутную тоску по величию и могуществу. Бели бы Рональда Рейгана с его простыми и ясными идеями и языком Джона Уэйна не существовало, его надо было бы выдумать. Америка вернулась!

Еще более болезненным, чем эта лавина унижений, был недостаток уверенности, смутно ощущаемый тогдашней Америкой.

В этом смысле семидесятые были черными для Америки годами. На смену «американской мечте» пришла «американская болезнь», если воспользоваться названием произведения Мишеля Крозье. Что это за «болезнь»? Вернувшись в те годы в Гарвард, где он преподавал десять лет назад, Крозье писал: «Все было так и не так. Изменился смысл всего. Мечта рассеялась, остались лишь слова, пустая рито-рика» (Ье Ма1 атпёНсаЬп. Еауагс!. 1980).

Но эта «американская болезнь» не была всего лишь тем смутным томлением, которому иногда предаются нации. Она поражала само государственное устройство, само право, которые в стране, опирающейся на Библию и Конституцию, и есть настоящая родина каждого американца. Уотергейтский кризис, ложь, затем отставка Ричарда Никсона серьезно поколебали былое доверие к власти, причем до такой степени, что президентство Джимми Картера представляло собой слабую исполнительную власть, которой не доверял Конгресс. Кризис институтов, кризис Америки... Как управлять отныне первой державой мира, если принцип «проверяй и взвешивай», заимствованный у Монтескьё, буквально парализовал исполнительную власть? Генри Киссинджер рассказывает в своих мемуарах, как он был должен непрерывно хитрить, чтобы сохранить некоторые основные секреты при проведении своей внешней политики.

В такой обстановке абсентизм избирателей, традиционный для американцев (число, принимающих участие в голосовании, редко ниже 50%), оборачивался простым отвращением. В конце семидесятых годов общественное мнение больше не ждало - многого от политики, но смутно ожидало спасителя.

Это еще не все. Другие болезни, более скрытые, исподволь разъедали Америку. Одной из таких болезней явился культ права, который превращался в юридический фетишизм. Настоящая процедурная горячка овладевала американцами. Это тем более важно, что в то же время новая мода пересекала Атлантику. Согласно ей царство права, основанное на постоянно развивающейся юриспруденции, обеспечило бы растущее превосходство Соединенных Штатов над континентальной Европой.

В действительности — все иначе. Эта процедурная горячка дает возможность адвокатам сколотить состояние, но делает непроницаемой, душной, внушающей ужас судебную машину в правовом государстве. Отныне все может стать поводом для судебного разбирательства, и адвокаты, охотящиеся на крупную дичь, ловят мелкую, делая стойку, как охотничьи собаки. Приведу пример с IBM, которая была вынуждена снять в Вашингтоне целое здание, чтобы поселить там адвокатов, нанятых компанией для ведения одного единственного процесса против государства.

Право, лежащее в основании Америки, знаменитый регулятор «общества контрактов», превратилось таким образом в непроходимые заросли, запутанные, наряду с юриспруденцией, бесчисленными федеральными и местными регламен- тациями.

33

Другой основой американского общества, которая в те времена опасно ослабела, являлось движение ассоциаций: бесчисленные местные, спортивные, профессиональные, благотворительные ячейки, которыми так восхищался Токвиль и которые так оживляли все гражданское общество. Эти тысяча и одна ассоциация, часто живописные, живые и мощные, распространяли идею общественного блага и гражданственности. Разочарованная Америка оказалась в таких условиях значительно хуже вооружена для того, чтобы сопротивляться чувству, несовместимому с ее традициями, — цинизму дельцов. Что касается знаменитого «молчаливого большинства», то оно болезненно ощущало этот распад общественной ткани и политической системы. Отсюда возникло стремление вернуться к традиционным ценностям, жажда надежности, хотя бы простой, хотя бы архаичной, в которой нуждалось общество, потерявшее ориентир в связи с быстротой перемен и опьянением «терпимостью», пришедшей из Калифорнии.

Энергичная и упрощенная, речь Рональда Рейгана попала точно в цель и не обманула ожидания общества. Он сумел одновременно использовать благоприятный экономический фон (чрезмерный рост бюрократии, интервенционизм федерального государства) и интеллектуальный климат, не говоря уже о международном положении, которое во много раз усилило эффект его призыва: Америка возвращается!

<< | >>
Источник: Мишель Альбер . Капитализм против капитализма. 1998

Еще по теме Избыток унижений, недостаток уверенности:

  1. Реванш за унижение
  2. В поисках уверенности
  3. 8.2.4. Как обрести уверенность в себе
  4. Магия жизни ниже доступного вам уровня
  5. Разница между «если» и «и»
  6. Функция мотивации персонала в выполнении принятых решений. Сущность процессуальных теорий мотивации
  7. Золотовалютный стандарт (Бреттон-Вудская валютная система)
  8. Страх самореализуется
  9. Секретный меморандум для работников
  10. Литература
  11. Глава 29. Концепции переходной экономики
  12. Дар как признак избытка
  13. Литература
  14. 2.2. Изменение спроса на факторы производства и доходов в долгосрочном периоде
  15. Предоставление глубоких отраслевых знаний
  16. 1.4. Человеческий фактор антикризисного управления
  17. 34. Проблема сбалансированности Платежного Баланса
  18. ЧТО ТАКОЕ ЛИЧНОСТНАЯ ТЕОРИЯ ЛИДЕРСТВА?
  19. ГЛАВА 6. ЗАКОН СПРОСА И ПРЕДЛОЖЕНИЯ
  20. Организационная структура, ориентированная на нововведения, ее достоинства и недостатки