Эволюция системы международных отношений после окончания «холодной войны»

Исчезновение Советского Союза как одной из двух сверхдержав разрушило прежнюю международную систему. Пока рано говорить о каких-либо окончательных контурах новой системы международных отношений.

В России и в ряде других стран весьма популярна идея «многопо­люсного мира». Сторонниками этой идеи выступают ученые и поли­тические деятели самого высокого уровня. Вполне понятны мотивы таких воззрений и высказываний. Они связаны с негативным отноше­нием к доминированию США на международной арене. Но очень часто протест против однополюсного мира слишком эмоционален и не учи­тывает негативных сторон иных возможных моделей международных систем. Например, вариантом «многополюсного мира» может быть та международная система, которую М. Каплан называл «системой вето». Она могла бы сложиться вследствие широкого распространения ядерного оружия, что было бы весьма опасно для международной ста­бильности и безопасности. К сожалению, некоторые тенденции совре­менного развития свидетельствуют о возможности и такого варианта. Подобный поворот событий, несомненно, противоречил бы интересам России и многих других стран.

О многополярной системе международных отношений многие специалисты писали еще во времена «холодной войны», правда, отно­ся возможность ее формирования к будущему. Возможное возникно­вение такой системы рассматривалось не как следствие чьих-либо по­желаний, а как результат объективных процессов, например, процесса дезинтеграции биполярной системы, появления новых центров силы в ряде регионов параллельно с ослаблением мощи двух тогдашних сверх­держав. Правда, большинство авторов анализировали структуру меж­дународной системы с традиционных позиций, используя ограничен­ный объем факторов, фактически отождествляя государственную силу с военной мощью. На этом фоне выделялась концепция известного американского политолога С. Хоффмана, многие положения которой не утратили своей актуальности и в наши дни.

С. Хоффман указывал на целый ряд тенденций в развитии междуна­родных отношений в конце 70-х годов XX столетия. Он отмечал увели­чение числа государств, возрастание роли негосударственных акторов, нарастание взаимозависимости, изменение соотношения между эко­номическими и военными факторами. Но, пожалуй, главным было то, что он увидел возникновение новых иерархических структур в между­народной системе. Если ранее имела место одна иерархия, основанная на исключительно силовом факторе, то уже в тот период складывались несколько функциональных иерархий, каждая из которых основыва­лась на различных факторах — экономических, военных, идеологиче­ских, социокультурных и т.д.

Например, после Второй мировой войны Германия и Япония вышли на ведущие позиции в мировой экономике, но оставались «политическими карликами», имели несопоставимый со своими возможностями военный потенциал.

Другой пример — посткоммунистическая Россия. В отличие от Советского Союза ее место в международной экономической иерархии относительно невысоко, хотя она по-прежнему входит в число стран с самыми высокими макроэкономическими показателями. Более того, место России в мировой экономике может стать более весомым, хотя претендовать на первые места она не сможет. В то же время Российская Федерация сохраняет второе ме­сто в мире по стратегическим вооружениям, является членом Совета Без­опасности ООН. Все это увеличивает ее вес в мировых делах. Россия обла­дает наибольшими в мире запасами природных ресурсов. Весьма велика ее роль в мировом энергетическом балансе. Все эти факторы в совокупности позволяют говорить о Российской Федерации как о заметном акторе миро­вой политики и как о важном и самостоятельном центре в системе между­народных отношений.

Хотя окончательно новая система международных отношений еще не сложилась, однако некоторые из определяющих ее структурных иерархий уже просматриваются. Например, ясно, что сегодня в мире существует лишь одна, соответствующая прежним меркам, сверх­держава — Соединенные Штаты Америки.

Один из последних примеров — ситуация вокруг Ирака. Поскольку Сое­диненные Штаты Америки поставили цель провести военную операцию против Саддама Хусейна еще задолго до ее фактического начала и руковод­ствовались при этом сугубо собственными интересами, то шли они к ней невзирая ни на какие возражения со стороны. Вопрос о наличии оружия массового поражения был лишь предлогом, для США это стало способом легитимировать свои действия на основе ооновских решений и докумен­тов. Когда же стало ясно, что необходимого для себя решения в Совете Безопасности ООН США не получат, американская администрация по­шла в обход механизмов ООН. Устав ООН и ряд важнейших международ­ных норм и принципов были нарушены. Как известно, США делали так и в годы «холодной войны», но только в той степени, в какой это позволял сделать другой полюс, вторая сверхдержава — СССР.

С распадом биполярной системы и исчезновением второго полюса внешняя политика США лишилась прежнего ограничителя. Однако из этого не следует делать вывод, что США могут в одиночку предприни­мать любые, в том числе и насильственные, действия и брать на себя ответственность за события в любой точке земного шара.

Наряду с США к числу ведущих международных акторов относят еще ряд государств. Кроме Российской Федерации, это — государства Западной Европы, Япония Китай, Индия, Бразилия и некоторые дру­гие государства. Япония относится к числу наиболее высокоразвитых государств мира. Долгое время она занимала второе место в мировой экономике, но сегодня уступила это место Китаю. После окончания «холодной войны» Япония стремится активизировать свою роль в мировой политике, что находит отражение в системе международных отношений на региональном и глобальном уровнях. Крупнейшие го­сударства Западной Европы — Германия, Великобритания и Фран­ция — традиционно играют важную роль в международных отношени­ях. В прошлом они даже имели статус «великих держав». После Второй мировой войны вследствие структурных сдвигов в системе междуна­родных отношений и Германия, и Великобритания, и Франция такой статус утратили. Если для Германии это стало результатом поражения в войне, то с Великобританией и Францией это случилось на фоне появ­ления и укрепления сверхдержав. В отличие от Германии Великобрита­ния и Франция сохранили высокий политический статус, но потеряли свои позиции в других сферах международных отношений.

Отражением структурных сдвигов в системе международных отно­шений в начале XXI в. стало появление группы БРИК. Первоначаль­но аббревиатура, состоящая из первых букв названия таких стран, как Бразилия, Россия, Индия и Китай, появилась в работах экономистов банковской группы «Голдмэн энд Сакс». Перечисленные страны отли­чаются крупными размерами — по территории, численности населе­ния и природным ресурсам. По мнению специалистов, они обладают большим потенциалом для экономического роста. По прогнозам экс­пертов, к середине XXI в. суммарный объем ВВП стран группы БРИК должен превзойти объем ВВП лидеров мировой экономики начала сто­летия — США, Японии, Германии, Великобритании, Франции и Ита­лии. А шестерка лидеров к 2050 г. будет выглядеть следующим образом: Китай, США, Индия, Япония, Россия, Бразилия. Реальные темпы эко­номического роста в странах БРИК в первом десятилетии XXI в. до на­ступления финансово-экономического кризиса 2008 г. оказались даже выше, чем прогнозировали эксперты. Кризис серьезно не отразился на показателях экономического развития Китая и Индии, лишь Россия существенно снизила темпы экономического роста.

Восстановление мировой экономики и ее дальнейший рост по-прежнему увязываются с тем, как будут продвигаться дела в странах группы БРИК. Если поначалу БРИК была лишь аббревиатурой, то по­том данная группа стала реальным фактором в мировой политике.

В последние годы возрастает роль в мировой политике и экономи­ке целой группы развивающихся государств — Вьетнама, Индонезии, Аргентины, Мексики, Бангладеш, Пакистана, Ирана, Турции, Южной Кореи, Южно-Африканской Республики. Их потенциал уступает по­тенциалу группы БРИК, но все они имеют хорошие возможности для экономического роста и усиления политического влияния. Страны этой группы могут взаимодействовать со странами БРИК по целому ряду вопросов. С 2011 г. ЮАР будет принимать участие во встречах в формате БРИК, который преобразуется в формат БРИКСА.

Структурные сдвиги в системе международных отношений неиз­бежно должны найти отражение в функционировании многих между­народных институтов. Мировой финансово-экономический кризис выявил, что структура международных финансово-экономических от­ношений существенно изменилась в начале XXI в. Обсуждать глобаль­ные экономические проблемы только в привычных рамках «Большой восьмерки» стало невозможно, поэтому появилась «Большая двадцат­ка», которая включает ряд стран, в недавнем прошлом причисляемых к так называемому «третьему миру». В рамках «Большой двадцатки» страны БРИК, выступая совместно, добились изменений в таких меж­дународных институтах, как МВФ и Всемирный банк, отразивших воз­растание роли развивающихся стран в мировой экономике.

Наиболее серьезные изменения, которые должны будут учесть фор­мирование новой полицентричной структуры международной систе­мы, назрели в Организации Объединенных Наций. ООН создавалась сразу же после окончания Второй мировой войны и отразила тогдаш­ние реалии международных отношений. С тех пор в мировой политике и мировой экономике произошло столько перемен, что реформа ООН стала неизбежной. В ходе этой реформы предполагается внести изме­нения в состав Совета Безопасности, играющего важнейшую роль в мировой политике (см. главу 16). Пока реформа ООН задерживается, что снижает уровень легитимности этой универсальной международ­ной организации и усиливает нестабильность в мировой политике.

Специалисты в последние годы, с одной стороны, констатируют, что структура системы международных отношений эволюционирова­ла в сторону полицентричности, с другой — существует мнение, что возможно ее возвращение к биполярности. В качестве второго полю­са гипотетической биполярной системы международных отношений называют либо Европейский Союз, либо Китай. Представляется, что степень внутренней экономической и, особенно, политической интеграции ЕС не позволит ему в обозримом будущем быть монолитным актором международных отношений, а тем более выступать противо­весом США.

КНР, несомненно, в ближайшем будущем превзойдет США по объ­ему ВВП. Но из-за гигантского населения Китай будет по-прежнему уступать Соединенным Штатам по среднедушевым экономическим по­казателям. Не сможет КНР в ближайшем будущем сравниться с США по уровню научно-технического развития и военно-техническому по­тенциалу. Руководство Китая и само пока не готово к активному уча­стию в мировых делах, отдавая приоритет решению внутренних про­блем. Оно ответило отказом на предложение США о формировании «большой двойки», которая, по мнению некоторых американских по­литологов и политиков, должна прийти на смену и «Большой восьмер­ке» и «Большой двадцатке». Вероятнее всего, до середины нынешнего столетия радикальных перемен в полицентричной структуре системы международных отношений не произойдет. В ней будет проявляться определенное, но не безграничное доминирование одной из сверхдер­жав — США, при сохранении и усилении других центров политическо­го и экономического влияния, в том числе современной России.