Формирование и развитие «реалистических» представлений о международных отношениях в политической мысли эпохи Возрождения и Нового времени

Все же более или менее систематизированные представления о ми­ровой политике и международных отношениях стали формироваться лишь в эпоху Возрождения. Одним из первых мыслителей этой истори­ческой эпохи, обратившихся к исследованию международных отноше­ний, стал Никколо Макиавелли.

Н. Макиавелли отбрасывает моральные нормы не только во вну­тренней, но и в международной политике. «Опыт нашего времени показывает, — пишет он, — что великие дела творили как раз князья, которые мало считались с обещаниями, хитростью умели “кружить лю­дям головы” и одолевали тех, “кто полагался на честность”». Приводя в качестве примера деятельность одного из таких князей, Макиавел­ли отмечал: «...Храни он верность и мир, не раз лишился бы и славы и государства». Следовательно, «разумный правитель не может и не должен быть верным данному слову, когда отпадут причины, побу­дившие его дать обещание». Отталкиваясь от такого представления о «разумном правителе», мыслитель полагал, что государства не должны быть связаны никакими ограничениями при принятии решений о на­чале войны. Его определение справедливых и несправедливых войн от­личается крайним релятивизмом: «Война справедлива для тех, для кого она необходима». В войне государство может преследовать две основ­ные цели: завоевания и сохранение своей свободы. Завоевания же не­обходимы для того, «чтобы обогатиться самим и сделать врага беднее.

В мирное урегулирование конфликтных ситуаций между госу­дарствами Н. Макиавелли не верил, полагая, что только сила являет­ся реальным фактором политики. Он считал, что каждое государство должно стремиться к усилению, поскольку именно это даст ему воз­можность достичь внешнеполитических целей. Делая ставку на силу, Н. Макиавелли предлагал отбросить не только моральные нормы, но и право. Лишь не останавливаясь перед применением насилия и об­маном, можно добиться политического успеха в отношении с другими государствами. Одновременно, будучи горячим сторонником объеди­нения и освобождения своей страны, итальянский мыслитель выска­зался в пользу закрепления права народов на объединение и свободу от вмешательства извне, что можно считать одним из первых примеров провозглашения международно-правового принципа права наций на самоопределение.

Непреходящее значение для теории международных отношений сохраняет наследие Томаса Гоббса (1588—1679). В основу подхода ан­глийского философа к определению и пониманию сущности межго­сударственных отношений легла его общая социально-политическая концепция, трактующая человека как существо эгоистическое, облада­ющее бессознательным стремлением к власти, господству над другими людьми и материальному обогащению. Как следствие, естественным состоянием человеческих взаимоотношений является «война всех про­тив всех и каждого против каждого». Сохранение естественного состо­яния представляет угрозу для существования человеческого общества, так как таит в себе опасность самоуничтожения. Для того чтобы этого избежать, люди должны заключать общественный договор. На основе такого договора и возникает государство (Левиафан), которому в об­мен на гарантии безопасности, мира и спокойствия люди добровольно уступают часть своих прав и свобод. Отношения между людьми упоря­дочиваются в рамках «гражданского состояния», но отношения между государствами сохраняют «естественный» характер. Суверенные госу­дарства не связаны никакими ограничениями, и единственным регуля­тором их взаимоотношений остается сила.

Хотя с морально-этической позиции Т. Гоббс осуждал войны, видя в них «корень всякого несчастья и всех зол», из его концепции выте­кало признание неизбежности этого явления до тех пор, пока сохраня­ется «естественное» состояние международных отношений. Согласно взглядам английского философа, лишь создание мирового правитель­ства, стоящего над властью отдельных государств, способно покончить с войнами между народами. Однако сам Гоббс в такую перспективу не верил. Он был первым, кто теоретически обосновал анархический ха­рактер отношений между государствами. До сих пор сторонники реа­листической парадигмы в теории международных отношений исходят из этих выводов.

Наиболее ярким представителем реалистического подхода к меж­дународной политике в эпоху Нового времени был великий немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770—1831). Он полагал, что нормы права в международных отношениях не способствуют предот­вращению конфликтов, а, напротив, порождают разногласия между го­сударствами. Договорные нормы «допускают столько толкований, что при самом точном определении всех возможных аспектов отношений всегда еще остается неисчислимое множество таких, по поводу кото­рых могут вспыхнуть споры». Причем даже «если одна сторона осу­ществляет предоставленное ей право в тех пределах, которые ей даны, она обязательно затронет какое-либо право, закрепленное за другой стороной». По мнению Гегеля, войны — составная часть правово­го регулирования международных отношений. Именно война решает, «какое право должно уступить другому праву, должна установить не истинность права той или другой стороны, ибо истинны права обеих сторон», а какое право из двух обречено на уступки.

Для Гегеля международное право является не системой положений, направленных на поддержание согласия между участниками междуна­родного общения, а совокупность норм, «обеспечивающих» возникно­вение конфликтов между государствами.

Гегель не считал возможным учитывать требования морали в меж­дународных отношениях. Он полагал, что «благо государства имеет совершенно другое оправдание, чем благо отдельного лица», следова­тельно, деятельность государства не должна опираться на «моральные заповеди».

Гегель не поддерживал идею международного сотрудничества. Бо­лее того, философ характеризовал мирное время как время, когда осо­бый размах приобретают многие «отрицательные» явления социальных отношений, а особые интересы государств порождают борьбу между ними. Он отрицал также идею совершенствования международного со­трудничества и создания международного парламента. Взгляды Гегеля были использованы в XX столетии при формировании основных кон­цептуальных положений школы «политического реализма». До сих пор некоторые из них находят свое выражение в трудах наследников этой школы.