<<
>>

Геополитика в регионе

Структура региона к 1990-м гг. радикально переменилась, что привело к научным дискуссиям о его названии. В современном политическом лексиконе используется несколько вариантов обозначения этой части субконтинента: Центральная и Восточная Европа, Центрально-Восточная Европа, Центральная и Юго-Восточная Европа, наконец, Восточная Европа.

Наименование данного региона определяется рядом факторов: 1) географическим положением страны или группы стран, его составляющих; 2) точкой, откуда ведется наблюдение за процессами, происходящими здесь; 3) политическими мотивами.

Последнее предполагает, что некоторые страны по определенным причинам, характеризующим общее направление их цивилизационного движения, не хотят причислять себя к соответствующему географическому региону. Например, Хорватия прямо заявляет, что она не является ни балканской страной, ни страной Юго-Восточной Европы, а принадлежит к центрально-европейскому региону. Еще большие основания существуют у Словении полагать себя даже не центрально-европейским, а западноевропейским государством.

Российские исследователи, как правило, рассматривая проблемы восточноевропейского региона, включают в него собственно центрально-европейские страны, объединенные в Вышеградскую группу (Польшу, Венгрию, Чехию и Словакию), страны Юго-Восточной Европы - Румынию, Болгарию или, в более широком смысле, к ним добавляют все государства Балкан: Македонию, Албанию, Боснию и Герцеговину, Хорватию. Отдельно либо в контексте процессов, происходящих в центральноевропейском регионе, рассматривается Словения. Как правило, обособленно исследуются проблемы стран Балтии и СНГ.

Под конец существования СССР (1990-1991 гг.) его внешнеполитическая линия по отношению к процессам, развернувшимся в Центральной и Восточной Европе (ЦВЕ), была весьма двойственной. С одной стороны, Горбачев и тогдашний руководитель МИД Э.А.

Шеварднадзе дали зеленый свет процессам либерализации в регионе, разрушившим «тоталитарные режимы». С другой - новый внешнеполитический курс этих стран (особенно центральноевропейских) был скорее недружественным, чем лояльным СССР. С роспуском СЭВ рвались прежние экономические и культурные связи, на повестке дня возник вопрос об укреплении военного сотрудничества бывших союзников СССР и НАТО. В период трудных переговоров о реформировании СССР это подстегивало деятельность «народных фронтов» и смягчало позицию тех лидеров в ряде национальных республик, которые стремились добиться полной самостоятельности. В частности, с безоговорочной поддержкой процессов, происходивших в ЦВЕ, выступало тогдашнее руководство РФ (прежде всего ее Президент Б.Н. Ельцин и руководитель МИД А.В. Козырев).

С распадом СССР в декабре 1991 г. ситуация радикально изменилась. Россия окончательно отказалась рассматривать регион ЦВЕ в качестве лишь объекта международных отношений, признав ее субъектные права.

Россия, реализуя новую стратегию взаимоотношений со странами ЦВЕ, встала на путь заключения двусторонних договоров, которые фиксировали бы новые принципы взаимоотношений. 5 апреля 1991 г. в Москве был подписан Договор о сотрудничестве, дружбе и добрососедстве с Румынией. В начале декабря 1991 г. венгерский премьер И. Анталл заключил договор об основах отношений одновременно с СССР и РСФСР. В ноябре 1992 г. с ответным визитом в Будапеште находился Президент РФ Б.Н. Ельцин. В августе 1993 г. он совершил свой первый визит в Польшу, в ходе которого была заложена договорная база отношений обеих стран. Политические договоры были подписаны также в 1993 г. с Чехией, Словакией и Болгарией (Договоры о дружественных отношениях и сотрудничестве). Ратифицированные договоры России с Польшей, Чехией, Словакией и Болгарией содержат отдельные соглашения, посредством которых Россия брала на себя обязательства по укреплению безопасности в регионе. Это было сделано преднамеренно, с целью уменьшить стремление стран ЦВЕ к интеграции в западные военно-политические структуры.

Подготовленные соответствующие договоры с Венгрией и Румынией были в 1994 г. отклонены российским парламентом, так как в них содержались положения чисто политического свойства. В первом случае Венгрия старалась добиться включения разделов, осуждавших акцию СССР 1956 г., а во втором - румынская сторона настаивала на внесении статей, осуждавших «Пакт Молотова - Риббентропа» и его последствия для Румынии (требования возвращения Бессарабии и Северной Буковины).

Ожидания России сохранить достойное место и прежнее влияние в регионе не оправдались. Это было связано, с одной стороны, с трудностями становления отечественной государственности, а с другой - диктовалось принципиальным стремлением стран ЦВЕ быстрее и с наименьшими потерями интегрироваться в евроструктуры, что определяло их внешнеполитическую стратегию. Главными целями являлись экономическая и политическая интеграция с Западом путем постепенного присоединения к ЕС, вступление в НАТО в качестве основы военной интеграции и обеспечения стратегической безопасности. Активная внешняя политика стран ЦВЕ (Венгрии, Чехо-Словакии, которая разделилась 31 декабря 1992 г. на два государства, Польши) в конце 1980-х - начале 1990-х гг. позволила им добиться на этом пути многих поставленных ранее задач; среди них: выход из СЭВ и ОВД, вступление в Совет Европы, ОЭСР, создание Вышеградской группы и Центрально-европейской ассоциации свободной торговли (ЦЕФТА), заключение договоров об ассоциации с ЕС, участие в Центрально-европейской инициативе.

Однако в период 1991-1994 гг. среди российских политиков была распространена точка зрения, что членство в НАТО и ЕС навязывается странам региона Западом. Россия вела переговоры по этим проблемам непосредственно с Западом, что вызывало определенное недовольство стран ЦВЕ и подталкивало их к еще большей консолидации в решении поставленных задач. Активизация усилий государств ЦВЕ по вхождению в западноевропейские структуры стала особенно заметной с осени 1993 г. В то время Россия, тем не менее, не видела большой угрозы для своих национальных интересов в расширении единого экономического, политического и военного пространства в Европе, что было связано с подчеркнуто евроатлантической ориентацией тогдашнего руководства ее МИД.

Кроме того, наша страна еще не выработала достаточно четкую концепцию собственных внешнеполитических интересов, включая их европейский вектор. Это привело к тому, что в совместной российско-польской декларации от 25 августа 1993 г. было отмечено: намерение Польши вступить в НАТО «не противоречит интересам других стран, в том числе и России». Данное заявление открывало дорогу и всем другим странам ЦВЕ для вступления в НАТО, что вызывало неоднозначную оценку существенной части российской политической элиты и очень негативную реакцию отечественных военных.

Поэтому немного спустя Президент РФ Б.Н. Ельцин направил письмо правительствам Великобритании, Франции, США и Германии, в котором фактически дезавуировал свою прежнюю позицию, ибо в нем содержалось предложение о предоставлении совместных - России и НАТО - гарантий странам цВе. В качестве временного компромисса (как переходная мера) на саммите НАТО в Брюсселе в январе 1994 г. была принята программа «Партнерство ради мира» (ПВМ).

После Румынии и Литвы Польша была третьим государством, подписавшим рамочный документ ПВМ. Но она первой 5 июля 1994 г. согласилась с индивидуальной программой партнерства с НАТО (ИПП).

Затем аналогичные программы официально признали Венгрия, Словакия, Чехия и другие страны ЦВЕ. Ключевые решения НАТО о расширении на восток были приняты на заседании Североатлантического Совета в Брюсселе на уровне министров иностранных дел. Первоочередными кандидатами на членство в альянсе стали Польша, Чехия, Венгрия и Словакия. Более подробная концепция технических и юридических процедур была разработана в 1995-1996 г. При содействии Конгресса США было подготовлено исследование о расширении НАТО (NATO Enlargement Study), одобренное Советом НАТО в сентябре 1995 г.

Российская дипломатия в тот период проявляла колебания в вопросе о расширении НАТО на восток. В целом, понимая те негативные последствия, которые может иметь для обеспечения национальных интересов России такой процесс, ее руководство не решалось занять слишком жесткую позицию по этому вопросу относительно США и их западноевропейских союзников.

Намереваясь несколько смягчить ситуацию, 30-31 мая 1995 г. на встрече руководителей МИД стран-участниц

НАТО Россия подписала ИПП. Вместе с тем первоначальное довольно спокойное отношение России к процессу расширения НАТО сменялось в середине 1990-х гг. на все более негативное. Это было связано с наметившимися расхождениями России и Запада по некоторым внешнеполитическим проблемам, в том числе по Ирану, Ираку и югославскому конфликту.

Россия стала активнее отстаивать собственные интересы с приходом в МИД Е.М. Примакова, заместившего Козырева в январе 1996 г. Российское руководство пыталось противодействовать расширению НАТО на восток, но ему не хватало возможностей для того, чтобы купировать этот процесс. Причиной тому была экономическая и политическая нестабильность в Российской Федерации. Тем не менее попытки диалога прежде всего с Западом по данному поводу не прекращались и были направлены на то, чтобы не ущемлять интересы ни одной из сторон.

С конца 1996 г. дискуссии о приеме новых членов в НАТО разгорелись еще больше. В итоге 27 мая 1997 г. в Париже был подписан Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Российской Федерацией и НАТО. Фактически это означало принципиальное согласие на расширение Североатлантического союза. Решающее событие произошло на саммите государств-членов НАТО в Мадриде 8-9 июля 1997 г., на котором были официально названы три кандидатуры на вступление в альянс: Венгрия, Чехия и Польша. Другие страны региона активизировали усилия по вступлению в НАТО, что, безусловно, не способствовало улучшению их взаимоотношений с Россией. В этом смысле некое исключение - Словакия в период пребывания на посту премьер- министра в середине 1990-х гг. В. Мечьяра, проводившего курс на определенное дистанцирование от евроатлантических структур и пытавшегося установить весьма тесные отношения с Россией. В основе такой позиции лежало не только субъективное мнение Мечьяра, но также целая внешнеполитическая философия, согласно которой стране следовало использовать статус самостоятельности на стыке Евросоюза и СНГ.

Экономико-географическое положение Словакии, через чью территорию проходили важнейшие транзитные транспортные пути и газопроводы, зависимость от поставок российского сырья также являлись объективными предпосылками политики кабинета Мечьяра. В таких условиях достигшие весной 1998 г. наибольшего напряжения отношения с евроструктурами не страшили словацкое руководство. Сделанные генеральным секретарем НАТО и представителями ЕС весной 1998 г. заявления, что в этом тысячелетии Словакия не попадет в НАТО, не изменили позиции премьер-министра. Гораздо более эффективным средством давления на Словакию стали экономические рычаги, среди которых главная проблема всех восточноевропейских стран - нехватка инвестиций. Эта причина, а также отсутствие видимых результатов проводимых Мечьяром реформ привели к победе на парламентских выборах осенью 1998 г. прозападных сил. Избранный на пост премьер-министра М. Дзурина ориентировался на скорейшую интеграцию в НАТО и ЕС, из списка первых кандидатов на вступление в которые Словакия была вычеркнута под предлогом «недостаточной приверженности демократии» правительства Мечьяра. После победы на президентских выборах в мае 1999 г. другого кандидата от прозападной правящей коалиции Р. Шустера данный внешнеполитический курс был упрочен. Приоритетность отношений Словакии с Россией уступила место региональному сотрудничеству, в частности, укреплению отношений с Венгрией, Чехией и Польшей в рамках Вышеградской группы.

Прием Польши, Чехии и Венгрии в НАТО состоялся в апреле 1999 г. на юбилейном саммите НАТО в Брюсселе, посвященном 50-летию этой организации. На нем присутствовали главы государств всех стран ЦВЕ, Балтии и почти все руководители стран СНГ (кроме России и Белоруссии).

В конце ноября 2002 г. на Пражском саммите НАТО Словакия, Словения, Румыния, Болгария и страны Балтии получили официальное приглашение вступить в Североатлантический союз в качестве его полноправных членов. Их парламенты должны ратифицировать соответствующие договоры до мая 2004 г. Однако в Словакии развернулось мощное движение за проведение референдума для блокирования решения правительства Дзурины. Как показал опрос общественного мнения, проведенный в Словакии в начале 2003 г., 48% граждан категорически против вступления в НАТО. Подобная ситуация может осложнить геополитическое положение Словакии, поскольку ее соседи по региону, члены альянса и кандидаты на вступление в него, активно поддерживают все инициативы лидера НАТО - США, в том числе в вопросе войны в Ираке, по которому даже среди «отцов-основателей» альянса нет единства. Такая позиция, впрочем, легко объясняется стремлением неофита быть «большим католиком, чем сам папа римский». Несмотря на определенные трудности процесса, все же можно полагать, что военно­политическая консолидация НАТО за счет приема новых членов из региона ЦВЕ состоялась. «Вторая Европа» в международно-правовом отношении все более сближается с «первой Европой», хотя их объединение еще имеет (и длительное время будет иметь) «агрегированный» характер.

Об успехах стратегических целей Западной Европы в отношении государств ЦВЕ свидетельствует и решение копенгагенского «большого саммита» Европейского союза (декабрь 2002 г.), решившего их принять в свой состав, что должно осуществиться в 2004 г. (речь идет о Польше, Венгрии, Чехии, Словакии, Словении, а также о странах Балтии, Кипре и Мальте). Вследствие экономических причин Болгария и Румыния при условии осуществления соответствующих реформ и сохранении приемлемых темпов роста станут членами ЕС после 2007 г. Сейчас они уже имеют соглашения о безвизовом обмене со странами Шенгенской группы.

За пределами процесса пока остается ряд государств, входивших в состав «второй Югославии» - собственно Сербия и Черногория (бывшая СРЮ), Македония, Босния и Герцеговина, а также Албания.

<< | >>
Источник: Торкунов А.В. (ред.). Современные международные отношения и Мировая политика. 2004

Еще по теме Геополитика в регионе:

  1. Тема 2 Казахстан в контексте геополитики Каспийского региона
  2. 2.2.2. Дальневосточный Федеральный округ. Его регионы. Общие черты сходства и различия регионов Дальнего Востока. Основные показатели
  3. Регион в балансе отношений "центр — регионы"
  4. Предмет Геополитики. Геополитика как наука
  5. ГЕОПОЛИТИКА КОНТИНЕНТАЛЬНОЙ ДЕРЖАВЫ: ГЕРМАНИЯ И ГЕОПОЛИТИКА
  6. Геополитика и биополитика: связь геополитики с расовой теорией
  7. Проблема научности геополитики. Геополитика в системе знания
  8. Послевоенная англо-американская геополитика. Реабилитация геополитики. Атлантизм (И. Боумен, Р. Страус-Хюпе, Д. Майнинг, К. Грэй и др.), теории «вакуума», «домино», «финляндизации».
  9. Тексты из произведений классиков геополитики и известных геополитиков современности
  10. 4.5 "Прикладная геополитика" не геополитика
  11. 4.5 "Прикладная геополитика" не геополитика
  12. Проблемные регионы
  13. Структура региона
  14. Приграничные регионы