Государство как исторический феномен

Между первыми поселениями непосредственных предков челове­ка — кроманьонцев (около 40 тыс. лет назад) и началом формирования государственных институтов (10—12 тыс. лет назад) лежит гигантский период истории протяженностью 28—30 тыс.

Это важно

Этот первый в истории человечества гигантский переворот — аграрная (неополитическая) революция, растянувшаяся на много столетий, — завер­шился к 4—3 тыс. до н. э. переходом человечества от потребляющей эконо­мики к производящей.

Изменения в способе производства потребовали более рациональ­ной организации общества для продуктивной эксплуатации главной в то время производительной силы — земли. В регионах поливного земле­делия для получения больших урожаев были необходимы масштабные общественные работы — строительство и поддержание в рабочем со­стоянии ирригационных сооружений. Организация таких работ и пот­ребовала перехода к крупномасштабной политическойорганизации общества — государству. В других регионах, где не было нужды в таких работах земледелие и скотоводство давало неодинаковые доходы раз­ным группам населения 'Это приводило к социальному расслоению об­щества и конфликтам. Требовалась властная структура, способная эф­фективно управлять социально неоднородным обществом.

Власть концентрировалась в руках двух институтов: высшего пра­вителя и жрецов. Светская администрация осуществляла управление общинным землевладением и земледелием, взимание налогов, продук­тообмен с другими городами-государствами, создавала общественные резервные фонды. Помимо этих организационных и экономических функций в пределах своей территории первобытное государство уве­личивало саму территорию как основной источник существования населения или защищало его от набегов извне. К концу становления неолита (3-є тыс. до н. э.) численность людей на планете повысилась примерно до 50 млн человек. Конечно, им еще не было тесно, но по­требность в продовольствии и сырье для домашнего промысла росла все быстрее, а источником и того и другого оставалась земля с лесами, лугами и водными ресурсами. Удовлетворить растущие потребности было возможно двумя путями: либо через увеличение территории (как вариант — переселение на новую территорию), либо посредством долга и не гарантировавшей успеха селекции домашних животных и растений в целях повышения их продуктивности. Второй путь при тогдашнем уровне знаний земледельцев и скотоводов был долгим и весьма проблематичным. Первый — более скорым и надежным. У второго государства появилась военная функция — захват «ничейных» чужих территорий и зашита собственной.

На новой производственной базе мировое сообщество продолжа­ло расти и развиваться. По приблизительным оценкам демографов, к началу новой эры численность населения Земли составила 230,8 млн человек, тысячу лет спустя — 268,3 млн, а в 1500 г. — 437,8 млн3. В во­енной роли государству приходилось выступать в гипертрофированных масштабах. Вспомним формирование гигантской империи Александра Македонского (в 334-329 гг. до н. э.) от Балкан до Индостана или Монтльскую империю (1206-1368) от Дуная до Японского моря. Войны становились основной формой взаимоотношений между государствами.

В этих условиях возникла потребность во взаимном признании принципов территориальной целостности и невмешательства во внут­ренние дела, юридически закрепленных в Вестфальских соглашениях 1648 года. Первоначально эти соглашения относились только к под­писавшим их европейским государствам, но со временем распростра­нились и на все остальные. Правда, закрепленный в них принцип суверенитета не исключал войну как арбитра последней инстанции в территориальных и иных межгосударственных спорах. Но за неиме­нием лучшего этот принцип сохранился как норма международного права и в послевоенный период. Принятый в 1945 г. Устав ООН под­твердил положение о «невмешательстве во внутреннюю компетенцию любого государства».