Истоки интеграционных концепций
В исследованиях ряда российских специалистов истоки современных интерпретаций интеграции возводятся к общественным наукам XIX в., хотя в те годы о межгосударственном срашивании в его нынешнем понимании речь не шла.
Тем не менее протоинтеграционные концепции существовали. У них было два источника.Во-первых, термин «интеграция» был заимствован у естественных наук. Их интервенция в научное знание о человеке и обществе произошла на волне увлечения гипотезой Ч. Дарвина (1809-1882) о происхождении видов. Работа с одноименным названием была опубликована в 1859 г. и представляла собой канонический с точки зрения методологии проведения естественно-научного исследования труд. Колоссальный массив эмпирических данных, накопленных в ходе многолетних полевых наблюдений, дополнялся фундаментальными теоретическими обобщениями. Однако наибольший резонанс работа Ч. Дарвина возымела в связи со своей отчетливой социальной ориентацией. Рассуждая о происхождении видов вообще, Дарвин не проводил принципиального различия между животными, растениями и человеком. Более того, возможно, одним из первых он применил в качестве способа познания социальной реальности принцип изоморфизма — признания наличии) элементов логического подобия между естественными и общественными явлениями, допустив, что развитие человека протекает по тем же алгоритмам, что и развитие всех других живых существ.
Дарвинизм, обнаружив способность объяснять явления, которые до него трактовались в духе религиозной картины мира, на десятилетия превратился в матрицу мышления просвещенных слоев западноевропейского общества.
Подобно фрейдизму, который из сферы психоаналитики вскоре поспешили спроецировать на все области общественных отношений, дарвинизм разошелся на аксиомы и метафоры, достоверность которых предпочитали не ставить под сомнение и в социальных науках, о которых Ч. Дарвин, созд.
вая свое сочинение, задумывался мало.Отталкиваясь от дарвинистской аксиоматики, интеграцию государств, близких или сближающихся по своим внутрисистемным характеристикам, стали мыслить по аналогии с интеграцией близких или сближающихся по биогенетическим признакам видов из мира живой природы. В ходе этого процесса и проявляли себя со всей жесткостью дарвиновской логики отмеченные явления. На стадии селекции происходил отбор наиболее жизнеспособных к слиянию единиц, на стадии адаптации наблюдалось сглаживание вариативности черт. Интеграция предусматривала целесообразную внешнюю и внутреннюю гомогенизацию субъектов процесса вплоть до превращения их в новый вид.
Научная фундированность интеграционной идеи в таком ее понимании вызывала сомнения. Она возводила свою генеалогию к исследованию объектов из мира живой природы, а не социальной реальности, которой являются общество и государство. В ней слышались отголоски популярного тогда «образа роста», родившегося из тезиса Ч. Дарвина о том, что человек принципиально не отличается от других форм сушествования живой материи. Данное положение было по умолчанию экстраполировано на поведение обществ и государств. Как отмечали исследователи дарвинизма, язык «Происхождения видов» побуждал прикладывать изложенные в этом труде концепции к человеческому обществу, Т.е. изначально нес идеологическую нагрузку.
Во-вторых, источником интеграции как идейного конструкта стали модернистские представления о государственном строительстве, совпавшие с процессом выделения «национальных государств» в Западной Европе. Возникла социополитическая трактовка интеграции: интеграция как проект создания «национального государства», нацеленный на решение задач модернизации.
Предполагалось, модернизация мыслилась как процесс, при котором в результате появления центрального правительства, оформления внутреннего рынка, единого правового пространства и проведения общей экономической политики исчезнут локальные культурные барьеры, уступив место общему культурному и языковому (бездиалектальному) пространству.
Органичным элементом этого процесса выступает переориентация и.юнтичности сообщества с местного уровня на общенациональный, обеспечивая его легитимность. Подобное толкование интеграции по-прежнему актуально: политика адаптации этнических меньшинств и многокультурных обществах в западноевропейских государствах сегодня тоже именуется интеграцией.
В таком ключе развивали концепцию интеграции М. Вебер и Э. Дюркгейм. Они первыми обратились к разработке и уточнению таких принципиальных для понятия интеграции аспектов, как социальная, экономическая и политическая интеграция. Они же впервые поставили как научную задачу и конкретно рассмотрели нормативное, рациональное и коммуникативное измерения интеграции. Однако оба мыслителя применяли свои построения к интеграции первой ступени, или, как стали не совсем точно говорить позже, «национальной интеграции».
Наследие естественно-научного и социального теоретизирования XIX в. и для сегодняшнего понимания интеграции громадно. Особенно ценно оно в методологической части. Разрабатываемые в рамках революционных воззрений понятия изменчивости, адаптивности, усложнения задали нормативную рамку последующего понимания (не всегда корректного) поведения государств на стадии государственной и надгосударственной интеграции. Идея развития, выводившаяся из метафоры роста, стала предтечей современных стадиальных теорий интеграции, наиболее известной из которых по-прежнему остается выдвинутая более полувека назад теория экономической интеграции Беллы Балаши. Но не только она. Деление регионализмов на поколения — еще одно подтверждение «биологических» корней понимания интеграционных теорий, которые, как и все неточные общественные науки, стремятся походить на науки точные, но в действительности часто ограничиваются лишь заимствованием их понятийного аппарата.
Первым теоретиком собственно межгосударственной интеграции классического (линейно-стадиального) направления был Дж. Винер. Позднее его разработки обогащались новыми построениями. У теоретиков данной школы была ограниченная эмпирическая база: Европейские сообщества еще не прошли все этапы развития, а до политического союза им было далеко. Поэтому в качестве основных методов анализа эта группа авторов применяла логико-интуитивный метод и метод аналогии: в качестве исторической точки опоры для создания модели политического союза (последней фазы интеграции) ими были избраны примеры США и Германии.
Несмотря на методологические ограничения, применение стадиальной схемы и сегодня может подвести к интересным обобщениям и неожиданным параллелям. Так, вопреки распространенному мнению, евро — не единственный пример коллективной валюты или хотя бы тесной финансовой интеграции. У нее есть как минимум два примерных аналога: зона франка ФКА (Французские колонии в Африке; Colonies franfaises d'Afrique), включающая в себя несколько государств Западной и Центральной Африки; и система «своповых» соглашений среди АПТ («АСЕАН плюс три») в Тихоокеанской Азии.
Общеинтеллектуальное значение классических парадигм анализа интеграции не всегда означает их универсальную объяснительную способность. Ввиду того что современные теории интеграции наполовину родом из естественных наук, они страдают недооценкой социальных факторов интеграции — прежде всего роли общественно-экономических укладов и политико-правовых традиций разных стран и регионов. Ведь с точки зрения естественно-научной логики перед законами эволюции равны все.
Появление учения Дарвина", Ламарка и их последователей и оппонентов о происхождении видов совпало с торжеством идей Просвещения, наступлением эпохи модерна и присущей ему веры в прогресс и развитие, а также с появлением первых свидетельств о преимуществах социальной инженерии, продуктом которой стали государства. То, что открытие законов селекции и распространение модернистских взглядов на общественную организацию сошлись во времени и в пространстве (в Европе XVI1I-XX вв.), можно считать исторической случайностью, хотя такой вывод и выглядит упрощением: усвоение обществом этих открытий было немыслимо без соответствующего социального фона и уровня общественной мысли. Тем не менее, то обстоятельство, что подобных совпадений не произошло вне Европы, определенно свидетельствует против универсальности принципа изоморфизма в мировой социальной реальности.
Линейность, развитие, стадиальность — превращенные ментальные конструкты естественно-научного происхождения, которые вряд ли могут считаться исчерпывающими или даже достаточными инструментами при анализе современных интеграционных экспериментов в разных частях мировой системы во втором десятилетии XXI века. На самом деле, уподобление межгосударственного объединения биологическому организму неизбежно вызовет ассоциации в духе возрастной диагностики — отставание, запоздалое развитие, уместные лишь в том случае, если исследуемые феномены начинают развитие в идентичных стартовых условиях.
Состояние общественной мысли, вера в прогресс или ее отсутствие — одно из таких условий. Линейный прогресс на Западе и золотой век на востоке, «стрела времени» в Европе и цикличность восприятия времени на Востоке — расхождения, несовместимые с тезисом об универсальности «образа роста» применительно к динамике социальных процессов.
Социальная теория XIX — начала XX в., представленная М. Вебером, Э. Дюркгеймом и Т. Парсонсом, оказала на теории интеграции не столь заметный, но не менее значимый эффект. Она пояснила, каким образом достижима интеграция, раскрыла механизм интегрирования.
Соответственно, отцы-основатели европейской, североамериканской и восточноазиатской версий интеграции исходили из необходимости разделения труда и сближения уровня развития обществ, включая культурный и языковой компоненты. Руководствуясь их же идеями, сторонники интеграции, особенно в Западной Европе и Восточной Азии, уделяют значительное внимание символической (нормативной) интеграции, созданию общей идентичности.
Более того, по существу именно к работам классиков социологии XIX в. восходит современная типология интеграции. В соответствии с ней под экономической интеграцией понимается сращивание рынков, под социальной — сближение и унификация обществ, а под политической — создание надгосударства, воспроизводящего на своем уровне модель «государства вообще» или создание политического сообщества со сложно организованной формой соуправления (governance).
К условно классическому можно причислить направление интеграционных исследований, выросших из этнологии. В некотором смысле это попытка, с одной стороны, теоретически оправдать дарвинизм с его идеей биологической эволюции, ас другой — углубить концепции Э. Дюркгейма с введенным им понятием групповой солидарности. Их синтезом и одновременно проекцией на интеграционную теорию стал примордиализм, старейшее в науке течение, занимающееся проблематикой этничности.
В основание примордиализма положена точка зрения на этносы как на сообщества, пронизанные общими кровнородственными (биогенетическими) узами. Примордиализм — сравнительно традиционный подход. Он возник в конце XIX — начале XX в. и оформился в работах К. Кауцкого и О. Бауэра, приверженцев так называемого австромарксизма. Позднее он получил развитие в США в трудах исследователя голландского происхождения П. ван ден Берга. Среди ученых-антропологов, открыто признававших себя примордиалистами, были также Р. Шоу, Ю. Вонг, К. Гирц, Э. Шилз, X. Айзеке.
В СССР разработкой идей, намеченных в примордиалистской школе, занимался академик Ю. В. Бромлей, директор Института этнографии АН СССР. Им, в частности, было выделено три исторических типа этноса — племя, народность, нация. Критерии такого деления были определены исчерпывающе. Особенно интересно сопоставление последних двух элементов триады. На стадии трансформации народности в нацию наблюдается стремление к внутренней ограниченности, к территориальной, экономической и политической замкнутости, которая выражается в формировании внутреннего рынка с наличием самодостаточного народно-хозяйственного комплекса, разветвленной транспортной инфраструктуры, а также единого политического руководства. На этом этапе среди представителей этноса рождается чувство национального самосознания (идеология), в рамках которого идентификация осуществляется преимущественно по политическому основанию.
Сторонником примордиализма М. А. Хрусталевым была сконструирована матрица межэтнических и внутриэтнических процессов, параметром классификации которых служила их направленность — дивергентная (разъединение) и конвергентная (сближение):
Процессы | Направленность | |
Конвергенция | Дивергенция | |
В Внутриэтнические | Ко Консолидация | Се Сепарация Па Партиация |
М Межэтнические | Ин Интеграция Асс Ассимиляция Ми Миксация | Ди Диверсификация |
На пересечении межэтнической и конвергентной переменных оказались миксация (между народностями), ассимиляция (между нацией и народностью) и интеграция (между нациями). Как определяет последнюю сам М. А. Хрусталев,
интеграция — это встречное движение двух самостоятельных, зрелых этносов, сближающихся по своим характеристикам, но не достигающих полного слияния. Близкая по звучанию концепция развивается директором Института этнологии и антропологии РАН им. Н. Н. Миклухо-Маклая академиком В. А. Тишковым.
Как очевидно, примордиалистский подход к интеграции с некоторыми вариациями развивает дарвинизм и солидаризм XIX в. и в этом смысле является их относительно успешной и аналитически полезной ноработкой, с той, правда, оговоркой, что он воспроизводит в неявной форме идеи развития и метафору роста, присущую теории Ч. Дарвина. II этом смысле он «предназначает» интеграцию лишь зрелым государствам. преодолевшим в развитии локальную этничность.
Однако этот подход не затрагивает проблему нарушения пропорций этнического состава (или распада) уже сложившихся «государств-наций» и в этом смысле явно недостаточен для исследования современных реалий, например в ЕС.
Методологическое значение классических интеграционных парадигм при всей их значимости становится ограниченным в свете бурного роста многообразия регионального интеграционного опыта в последние 20—25 лет. Более или менее успешно «работая» на материале интеграционных процессов в Евросоюзе, классические концепции могут служить в лучшем случае лишь «отправными точками» при анализе современных вариантов интеграции, например, в Латинской Америке и еще меньше — в Тихоокеанской Азии. Причиной ограниченности этих концепций являются, как отмечается в литературе, их почти полная сосредоточенность на анализе европейского регионального материала и инерция мышления естественно-научными аналогиями.
Еще по теме Истоки интеграционных концепций:
- ИДЕЙНЫЕ ИСТОКИ СОВРЕМЕННОЙ КОНЦЕПЦИИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
- Идейные истоки современной концепции прав человека
- 16. В труде А. Смита можно найти не одну, а несколько концепций стоимости. Обрисуйте эти концепции.
- Глава 2. ИДЕЙНЫЕ ИСТОКИ ПОЛИТОЛОГИИ
- Истоки
- Истоки
- Истоки лидерства
- Глава 2. ИСТОКИ И СТАНОВЛЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ И ПРА-ВОВОЙ МЫСЛИ
- Истоки русской геополитической мысли
- Истоки гражданского общества
- Истоки и основные разновидности тоталитаризма
- 4.7. Русские геополитические истоки
- Истоки политической науки
- Истоки глобализации находятся в
- Истоки глобализации находятся в
- Истоки и непосредственные причины экономических кризисов
- Современный терроризм и его истоки
- Два истока страхования: на горе и на море
- Понятие «демократия»: истоки и содержание