Россия и постсоветские государства Кавказа и Центральной Азии

Постсоветская Центральная Азия — субрегион, включающий пять бывших советских республик: Казахстан, Киргизию, Узбекистан, Тад­жикистан и Туркмению.

Наибольшее значение в этой группе стран, с точки зрения россий­ских национальных интересов, имеет Казахстан.

Отношения с Россией у Казахстана развивались довольно успеш­но. 25 мая 1992 г. был подписан российско-казахстанский Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, который зафиксировал союзнический характер отношений между этими двумя государствами. В марте 1994 г. было подписано соглашение об основных принципах и условиях использования космодрома «Байконур». Президенты Рос­сии и Казахстана 6 июля 1998 г. подписали также Декларацию о вечной дружбе, партнерстве и союзничестве, ориентированную в XXI столетие. Поскольку топливно-энергетический комплекс (ТЭК) играет важную роль как в экономике России, так и в экономике Казахстана, а инте­ресы ТЭК двух стран во многом совпадают, развивается российско­казахстанское сотрудничество в данной сфере.

Россия и Казахстан первыми из прикаспийских государств уре­гулировали все свои проблемы, связанные с разграничением шельфа Каспийского моря.

Сотрудничают Россия и Казахстан также в сфере добычи и транс­портировки природного газа. Казахстан, как и Россия, все больше внимания уделяет восточному направлению в экспорте нефти и газа, например, в Китай, страны Южной и Восточной Азии. В постсовет­ский период руководство Казахстана проводило взвешенную и прагма­тичную экономическую политику. До недавнего времени упор делался на традиционные отрасли казахстанской экономики — горнодобываю­щую и металлургическую промышленность. Быстрыми темпами росла добыча нефти и газа. Благодаря этому был выстроен прочный фунда­мент, на котором базируется современная казахстанская экономика. По большинству макроэкономических показателей Казахстан, наряду с Россией, занимает лидирующие позиции в СНГ. Однако руководство Казахстана понимает, что у сырьевой экономики нет долгосрочных перспектив, поэтому ставит задачу постиндустриальной модернизации Казахстана и перехода к инновационному типу развития.

С одной стороны, предпринимаются меры по модернизации ТЭК и традиционных базовых отраслей промышленности. С другой — за­кладываются основы «экономики будущего», способной производить в перспективе наукоемкую продукцию. С этой целью предполагает­ся серьезно увеличить расходы на образование и науку. Поскольку в одиночку решить задачи модернизации Казахстан не может, большое внимание уделяется международному сотрудничеству, прежде всего с ближайшими соседями и традиционными партнерами.

Безусловно, интересы России и Казахстана совпадают не во всем, определенные различия в подходах к тем или иным проблемам возмож­ны. Но высокая степень взаимозависимости остается прочным фунда­ментом российско-казахстанских отношений.

В большинстве интеграционных процессов внутри СНГ, прежде всего в ОДКБ и ЕврАзЭс, принимают участие еще два государства Центральной Азии — Киргизия и Таджикистан. Однако и внутрен­няя ситуация в этих постсоветских республиках, и характер их отно­шений с Россией отличаются от ситуации в Казахстане и российско­-казахстанских отношений.

И Киргизия, и Таджикистан сегодня относятся к числу беднейших государств постсоветского пространства. Они не имеют серьезных за­пасов нефти и газа. Обе республики расположены в горной местности, что затрудняет их коммуникации с внешним миром.

В Таджикистане сразу же после распада СССР началась граждан­ская война, которую удалось прекратить при активном участии Рос­сийской Федерации. С тех пор здесь сохраняется российское военное присутствие. Долгое время границу между Таджикистаном и Афгани­станом охраняли российские пограничники. Таджикская экономи­ка после распада СССР и последовавшего за ним внутритаджикского конфликта пережила глубокий спад, от последствий которого не может оправиться по сегодняшний день. При этом в послесоветское время на­селение Таджикистана росло быстрыми темпами.

О Киргизии в 90-е годы XX в. было принято говорить как об «островке демократии» в Центральной Азии. В отличие от большин­ства других государств региона здесь демократические процессы после распада СССР не были прерваны, а получили дальнейшее развитие. В начале 90-х годов XX в. при президенте А. Акаеве был взят курс на либерализацию не только политической, но и экономической системы Киргизии. Республика первой на постсоветском пространстве вступила во Всемирную торговую организацию, открыв свои границы для ино­странных товаров. Власти стремились привести в страну иностранные инвестиции, проводили политику широкомасштабной приватизации. Однако принятые меры не принесли ожидаемых результатов. Более того, начался глубокий экономический спад, который привел к разру­шению и фактической ликвидации многих отраслей промышленности, массовому обнищанию населения. Все это сопровождалось ростом ку­мовства и коррупции, обострением межклановых и межрегиональных противоречий.

Углубляющийся внутренний кризис привел к тому, что в Киргизии произошла одна из «цветных революций» — так называемая «тюльпа­новая». В 2005 г. президент А. Акаев был свергнут и власть перешла к лидеру тогдашней оппозиции К. Бакиеву. Однако режим Бакиева ока­зался еще более коррумпированным, чем режим его предшественни­ка на президентском посту. Кризис в стране не был преодолен, а лишь усилился.

Несмотря на расстановку внутриполитических сил, внешнюю по­литику Республики Кыргызстан определяют и международные фак­торы. Республика зависит от внешней помощи и стремится привлечь ее из разных источников. Это приводит к такому положению, когда на территории Киргизии одновременно находятся российская и американская военно-воздушные базы.

До недавнего времени американские военно-воздушные базы, обеспечивающие проведение миротворческой операции НАТО в Аф­ганистане, находились на территории Узбекистана. Постсоветский Узбекистан избрал свой особый, отличный и от России и от соседних республик путь социально-экономического развития. В качестве об­разца для подражания руководство Узбекистана выбрало модель ав­торитарной модернизации, имевшей успех во многих государствах Восточной Азии. После распада СССР политические и гражданские свободы в Узбекистане были значительно урезаны по сравнению с пе­рестроечным периодом. Режим И. Каримова взял курс на подавление оппозиции и установление жесткого контроля над обществом. В связи с этим были ограничены связи с Россией и другими странами СНГ в информационной, образовательной и культурной сферах.

В экономике в первые годы после распада СССР Узбекистан до­бился самообеспечения продовольствием и энергоресурсами. Власти стремились привлекать иностранных инвесторов из США, Японии, Южной Кореи, Западной Европы. С их участием были созданы пред­приятия по производству автомобилей, сельскохозяйственной техни­ки, бытовой электроники.

Во внешней политике Узбекистан предпочитал дистанцироваться от интеграционных процессов на постсоветском пространстве и играть роль самостоятельного эпицентра в Центральной Азии. Для этого была предпринята попытка создания организации Центрально-азиатского экономического сотрудничества.

Хотя узбекские власти, в отличие от киргизских, проводили по­литику жесткого государственного регулирования экономикой, ре­зультаты этой политики оказались схожими с итогами киргизской либерализации. Созданные с привлечением иностранных инвестиций предприятия давали, большей частью, не экономический, а демонстра­ционный эффект. Спад узбекской экономики был меньше, чем в других бывших советских республиках, но не было сколько-нибудь серьезного экономического роста. А население Узбекистана также росло быстры­ми темпами, что привело к увеличению бедности, повышению уровня безработицы, усилению социально-экономического неравенства. По­лучила широкое развитие коррупция. В условиях авторитарного ре­жима социально-политические противоречия не могли проявляться открыто, но подспудно росло недовольство разных групп населения, усилилось влияние радикальных исламистов.

Все это так или иначе нашло выражение в событиях, происшедших в 2005 г. в городе Андижане. Жесткие меры, которые были предприня­ты узбекскими властями для подавления возникших беспорядков, вы­звали неоднозначную оценку в мире. Евросоюз осудил власти Узбеки­стана за нарушение прав человека. Реакция тогдашней американской администрации поначалу не была столь же негативной. Но затем офи­циальный Вашингтон присоединился к прозвучавшим на Западе обви­нениям, что отразилось на отношениях Узбекистана и США. Узбекские власти потребовали закрыть американские базы. Одновременно Узбе­кистан сделал шаги навстречу России и другим странам СНГ. В частно­сти, Узбекистан вернулся в состав участников Организации Договора о коллективной безопасности и стал членом ЕврАзЭс. Правда, в 2009 г. членство Узбекистана в ЕврАзЭс было приостановлено.

К перспективам экономической интеграции на постсоветском про­странстве руководство Узбекистана традиционно относится насторо­женно, но проявляет заинтересованность в сотрудничестве с другими постсоветскими республиками по вопросам обеспечения безопасно­сти, особенно в борьбе с терроризмом и экстремизмом. В связи с этим Узбекистан с самого начала принял участие в деятельности Шанхай­ской организации сотрудничества, куда, наряду с Россией и Китаем, входят и другие постсоветские государства Центральной Азии — Казах­стан, Киргизия и Таджикистан. Еще одна центральноазиатская респу­блика — Туркмения — предпочитает дистанцироваться от каких-либо межгосударственных объединений.

Хотя Туркмения была среди государств—учредителей СНГ, в даль­нейшем ее участие в деятельности данной структуры становилось все менее и менее активным. Туркмения, так же как и Украина, не ратифи­цировала Устав СНГ и поэтому формально не считает себя членом этой организации. После распада СССР руководство Туркмении во главе с ее первым президентом С. Ниязовым сделало ставку на увеличение до­бычи и экспорта главного природного богатства этой постсоветской ре­спублики — газа. Получаемые доходы шли на реализацию целого ряда амбициозных инфраструктурных проектов и на обогащение местной элиты. Населению Туркмении гарантировались минимальные жизнен­ные блага: бесплатная вода и газ, низкие цены на основные продукты питания. Наличие доходов от газа и нефти позволяло обходиться без кредитов, что сделало Туркмению единственной из постсоветских го­сударств, не имевшей серьезного внешнего долга. Более того, ряд дру­гих бывших советских республик, например Украина, стали хрониче­скими должниками Туркменистана за поставленный газ.

Осознавая высокую степень своей независимости от внешней по­мощи как с Востока, так и с Запада и Юга, режим С. Ниязова попы­тался закрепить свой особый статус в международных делах. Эту цель преследовала акция по приданию Туркмении при помощи ООН статуса постоянно нейтрального государства.

Режим С. Ниязова приобрел ярко выраженный авторитарный ха­рактер, но при этом имел специфические, не встречающиеся в других постсоветских государствах черты. Глава государства получил пожиз­ненный титул Туркменбаши (главы всех туркмен). Положения, содер­жащиеся в написанной Ниязовым книге «Рухнама», приобрели статус государственной идеологии. Оппозиционные режиму силы подвер­глись преследованиям не только на родине, но были объектами на­сильственных действий спецслужб за рубежом.

В Туркмении был введен особый календарь, упразднены многие общественные институты, созданные в годы советской власти. Напри­мер, был закрыт театр оперы и балета как несоответствующий нацио­нальным традициям туркменского народа.

В сложном положении оказалось русскоязычное население респу­блики. Сразу же после распада СССР Туркмения первой из бывших советских республик подписала соглашение о двойном гражданстве с Российской Федерацией. Сделано это было потому, что Туркмения нуждалась тогда во многих специалистах, приехавших из России. По­степенно нужда в них отпала, и соглашение о двойном гражданстве было расторгнуто. Русские, проживающие в Туркмении, были постав­лены перед дилеммой: либо выбирать российское гражданство и терять часть прав по месту проживания, либо выбирать туркменское и терять защиту со стороны российских властей. Однако проблема русскоязыч­ного населения не занимала заметного места в отношениях Россий­ской Федерации с Туркменией. Главное внимание российские власти обращали на вопросы сотрудничества в энергетической сфере, а имен­но на туркменский газ.

До недавнего времени туркменский газ мог поступать зарубежным потребителям только через территорию России. Поэтому вопросы цены на газ и его транзит были важны как для Туркмении, так и для России. После смерти Ниязова президентом Туркмении стал Г. Бердымухамедов. Со сменой лидера во внутренней политике Туркмении наметились некоторые перемены. Стала меняться и туркменская внеш­няя политика, в частности, активизировались российско-туркменские отношения. Участились встречи на высшем уровне. Большое значение имел официальный визит Президента РФ Д. А. Медведева в Туркме­нию, состоявшийся в 2010 г.

Закавказье или, как его называют теперь, Южный Кавказ — еще один субрегион постсоветского пространства. С каждой из трех за­кавказских постсоветских республик — Азербайджаном, Арменией и Грузией — у Российской Федерации сложились особые, непохожие отношения.

Наиболее близким партнером России в Закавказье является Арме­ния. Хотя эта страна и не участвует во всех интеграционных проектах, но сохраняет прочные связи с Российской Федерацией. Однако на пути к более тесным экономическим отношениям между двумя стра­нами стоят серьезные геоэкономические препятствия в виде перере­занных транспортных коммуникаций. Армения весьма заинтересо­вана в России как гаранте безопасности и поэтому является главным военно-политическим союзником России в Кавказском регионе. Ар­мения — член Организации Договора о коллективной безопасности, на ее территории размещены российские военные базы. Такая ориентация России в сфере безопасности имеет исторические корни. Армянский народ на протяжении столетий подвергался смертельным угрозам со стороны ближайших соседей. Историческим фактом является геноцид армян в Османской империи в годы Первой мировой войны. Именно Россия для армян была гарантом их существования.

После распада СССР традиционная пророссийская ориентация возобладала во внешней политике независимой Республики Армении. Основную угрозу для безопасности страны армянская элита и населе­ние видели в Турции. Поэтому на основе ранее дислоцировавшихся в Армении частей Советской армии были созданы российские военные базы. Главной внешнеполитической проблемой Армении, в решении которой принимает участие Россия, стала проблема урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта. Этот конфликт, связанный с во­просами самоопределения армянского населения входившей в состав Азербайджанской ССР Нагорно-Карабахской автономной области, начался еще в годы «перестройки» в Советском Союзе. После распада СССР основными субъектами конфликта выступили самопровозгла­шенная Нагорно-Карабахская Республика, которую поддерживает Ар­мения, с одной стороны, и Азербайджан — с другой. При посредниче­стве Российской Федерации, действовавшей как самостоятельно, так и в рамках Минской группы ОБСЕ, вооруженные столкновения удалось остановить. Но сам конфликт, в центре которого находится вопрос о статусе Карабаха, остается неурегулированным. В последние годы Россия предпринимает активные шаги по поиску путей окончатель­ного выхода из конфликта, что требует поддержания тесных контактов как с руководством Армении, так и с руководством Азербайджана.

В отношениях с Азербайджаном у России есть проблемы. Прежде всего это касается всего комплекса вопросов о маршрутах транспор­тировки каспийской нефти. Существуют также расхождения во мне­ниях по поводу обеспечения безопасности в регионе. Несмотря на эти проблемы, двусторонние отношения между Россией и Азербайджа­ном развиваются. Сначала это было возможно благодаря разумным и прагматическим действиям президента Азербайджана Гейдара Алие­ва, который являлся самым опытным из всех политических деятелей на постсоветском пространстве. После смерти Г. Алиева Азербайджан возглавил его сын Ильхам Алиев. Новый президент продолжает поли­тический курс своего отца.

В отличие от Г. Алиева другой «патриарх» советской политики — Эдуард Шеварднадзе, возглавлявший соседнюю с Азербайджаном Грузию, не смог выстроить отношения с Россией на прочной добро­соседской основе. Он пытался вести сложную внешнеполитическую игру, используя внешние факторы для решения внутренних проблем Грузии. Часто в действиях грузинского руководства усматривались ан­тироссийские мотивы, что, конечно, негативно влияло на российско­грузинские отношения.

После происшедшей в 2004 г. «революции роз» Э. Шеварднадзе на посту президента Грузии сменил М. Саакашвили. Этот политик при­держивается еще более ярко выраженной прозападной, проамерикан­ской ориентации. В начале своего правления М. Саакашвили наряду с мерами, направленными на борьбу с коррупцией и стимулирование экономических реформ внутри страны, пытался создать видимость сближения с Россией, однако вскоре российско-грузинские двусто­ронние отношения вновь стали ухудшаться. Это обострение в конеч­ном итоге привело к вооруженному конфликту в Южной Осетии в ав­густе 2008 г.

И Абхазия, и Южная Осетия входили в состав Грузинской ССР. На­ционалистическая политика, проводившаяся в Грузии в период распада СССР, привела к возникновению конфликтов в этих бывших автоном­ных образованиях. При активном участии России вооруженное наси­лие в обеих конфликтных зонах было прекращено, а сами конфликты оказались на длительное время замороженными. Для окончательного их урегулирования при сохранении территориальной целостности Гру­зии требовался очень взвешенный и сбалансированный подход всех втянутых в конфликт сторон. Россия долгое время стремилась содей­ствовать мирному решению проблем Абхазии и Южной Осетии. Но руководство Грузии во главе с М. Саакашвили выбрало другой путь. В августе 2008 г. грузинская армия совершила вооруженное вторжение на территорию Южной Осетии. Нападению подверглись российские миротворцы, выполнявшие свою миссию в соответствии с соглашени­ем 1992 г. В ответ на грузинскую агрессию руководство России приняло решение о проведении операции «по принуждению Грузии к миру».

В ходе событий, вошедших в историю под названием «пятидневной войны», российская армия вынудила грузинские войска оставить захва­ченные районы Южной Осетии и Кодорское ущелье в Абхазии. Вскоре после того как при посредничестве президента Франции Н. Саркози военные действия удалось прекратить, Россия с целью обеспечения га­рантий безопасности для мирного населения Абхазии и Южной Осетии объявила о признании полной независимости этих республик. Это не­простое решение руководства Российской Федерации привело к даль­нейшему обострению российско-грузинских отношений. Дипломати­ческие отношения по инициативе грузинской стороны были прерваны. Тогда же руководство Грузии заявило о выходе этой республики из СНГ.

Нынешнее состояние отношений между Россией и Грузией не со­ответствует ни историческим и культурным связям между их народа­ми, ни объективным национальным интересам двух государств. Такое положение сложилось по вине нынешнего грузинского руководства. В случае внутриполитических изменений в Грузии нормализация российско-грузинских отношений вполне возможна. Более того, в ко­нечном счете, она неизбежна.