Структура интеграционного поля Тихоокеанской Азии
В Восточной Азии географические границы зон интеграционных тенденций подвижны. Уместно проиллюстрировать этот тезис практикой проведения Восточноазиатских саммитов, на которые в декабре 2005 г.
было решено пригласить Индию, Австралию и Новую Зеландию, а с 2011 г. — США и Россию, которые к Восточной Азии относят далеко не все.Это важно
Норвежский исследователь Бьорн Хеттне и американский специалист по Восточной Азии Гарри Хардинг вообще отрицают факт существования в мире «естественных (географических) регионов», указывая, что вопрос о конфигурации региона может решаться ситуативно — в зависимости от сферы сотрудничества.
В отечественной науке с этим подходом отчасти согласуется определение, предложенное А. Д. Воскресенским, которые понимает под регионом «совокупность явлений международной жизни, протекающих в определенных территориально-временных координатах, объединенных общей логикой таким образом, что эта логика и координаты ее существования являются взаимообусловленными».
Российский Дальний Восток, например, должен был бы географически принадлежать к Восточной Азии, но чаше, в зарубежных работах, не относится к ней — во многом из-за недостаточно активного участия находящихся там субъектов РФ в экономической жизни восточноазиатских государств. Иными словами, при определении состава региона можно использовать такой критерий, как включенность стран в региональное хозяйство. В настояшей главе Восточноазиатский регион рассматривается как совокупность двух субрегиональных фрагментов — Северо-Восточной (СВА)5 и Юго-Восточной (ЮВА) Азии.
К началу 2010-х годов слияние юго-восточного и северо-восточного фрагментов региона в единый экономический комплекс в основном завершилось. Этот психологический ее процесс облегчается исторически сформировавшейся терпимостью государств субрегиона к доминированию иностранного элемента в структуре инвестиций и торговли.
Важным фактором слияния субрегионов в единый регион в 1980 1990-х годах стало желание Японии (и США) осуществить передислокацию трудоемких, «грязных» производств в страны Юго-Восточной Азии, обеспечив себе дальнейший технологический рывок.
Ущерб дли экологии в ЮВА осознавался не менее остро, чем в Японии, но экономический выигрыш для малых и средних стран от переносимой индустрии его перевесил.Форсированное хозяйственное развитие СВА также в существен ной мере подпитывалось поставками сырья из юго-восточной части региона. Экономический рост толкал государства обеих частей Восточной Азии друг к другу, связывая их сначала узами торговли, производства и сырьевых поставок, а затем — необходимостью валютно-финансовой и технологической координации.
Это важно
Объединение субрегионов в регион происходило под действием растущей, прежде всего экономической, взаимозависимости. При этом наиболее заметную инициирующую роль в интеграционных процессах играли политики стран ЮВА, на импульсы которых реагировали Япония и США как потенциальные технологические и инвестиционные доноры.
Развитие экономического сотрудничества на групповой, региональной основе — один из наиболее популярных политических лозунгов среди большинства стран в этой части мира. Особенность внешнеполитической стратегии стран ЮВА — принцип коллективного действия малых и средних стран, осознавших свою силу в сплочении и единстве. На первый взгляд даже удивительно, что объективным региональным лидерам — Японии и Китаю — с начала 1980-х годов приходилось соглашаться с необходимостью прислушиваться к мнению АСЕАН и принимать его как единственную основу для обсуждения почти любых вопросов интеграционного характера. Если в ЕС интеграцию направляли наиболее крупные страны (Франция и Германия), то в Восточной Азии — малые и средние (государства АСЕАН).
О существовании в Восточноазиатском регионе собственно интеграционных тенденций свидетельствует несколько обстоятельств.
Во-первых, важным аспектом интеграционных усилий является координация политики в ряде областей взаимодействия — торговой, транспортной, финансовой, отчасти экологической. В этой части мира нельзя говорить о проведении «общих политик», как в Евросоюзе. В то же время в некоторых сферах парадигма коллективного согласованного действия начинает преобладать над разрозненными индивидуальными шагами отдельных государств.
Так, АСЕАН выступает консолидированным игроком на торгово-экономических (ВТО) или международно-политических переговорах (в отношениях с ЕС, США, Россией и Индией), сначала согласовывая свою позицию между собой, а затем оглашая ее в качестве коллективной переговорной платформы.Во-вторых, страны региона добиваются сближения своих экономик через гармонизацию технических требований и введение единых правил происхождения товаров (rules of origin), хотя они и пробуют достичь этого без движения к наднациональности. Для реализации цели сближения страны региона осуществляют меры безусловно интеграционного характера, предусматривающие либерализацию экономического пространства, включая облегчение режима перемещения товаров, услуг, капитала и рабочей силы. В принятой в 2007 г. в Сингапуре «Дорожной карте по созданию Экономического сообщества АСЕАН» была сформулирована среднесрочная цель построения к 2015 г. «единого рынка и единой производственной базы в масштабе Восточноазиатского региона». Речь при этом, разумеется, идет не о «сплошной» либерализации, как в ЕС. Страны региона движутся по пути более избирательного сращивания своих экономик, учитывающего степень зрелости конкретных отраслей хозяйства отдельных стран-членов.
В-третьих, после азиатского кризиса 1997-1998 гг., а в еще более отчетливой форме — в ходе глобального экономического спада 20082010 гг. к координации политик добавился новый инструмент интеграции — создание общих «пулов» ресурсов с общим же управлением, которое наиболее ярко проявилось в действиях по защите финансовых систем стран региона от валютных колебаний, когда страны АПТ («АСЕАН плюс три») фактически сформировали единый фонд для стабилизации колебаний курсов национальных валют. В этом же русле находятся меры по созданию общего рынка облигаций стран АПТ.
С точки зрения субъектов интеграционных взаимодействий в Восточной Азии сложилась пестрая картина региональной интеграции, которую условно можно отнести к «очагово-сетевому» типу.
В этой части мира действуют три в разной степени консолидированных очага интеграции. Первый очаг представлен Ассоциацией стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), объединяющей все страны ЮВА, за исключением Восточного Тимора, и производным от него механизмом сотрудничества АПТ с участием Китая, Южной Кореи и Японии. Как и в случае с зарубежной Европой, в Восточной Азии ядро интеграции выкристаллизовалось там, где в наибольшей мере действовал фактор географической близости.АПТ появился во время Азиатского финансового кризиса 1997 1998 гг. как инструмент коллективной защиты экономик региона от валютно-финансовых катаклизмов в будущем. Важно, что АПТ не является организацией в полном смысле слова. Эта структура функционирует при АСЕАН, выступая ее специализированным органом финансовой координации. «Внешние» участники АПТ — Китай, Южная Корея и Япония — постепенно движутся к ассоциированному членству в АСЕАН.
Это важно
Хотя внутри образуемого ими интеграционного комплекса процессы сближения протекают неравномерно, АПТ совместно с АСЕАН воплощает основное многостороннее организационное и экономическое ядро восточноазиатской интеграции.
Наблюдаемая между составляющими этого ядра асинхронность в темпах и интенсивности сближения до некоторой степени напоминает ту, которая характерна для ЕС, где есть более интегрированные «старые» и менее интегрированные «новые» члены. Более того, по инициативе АСЕАН и фактически под ее эгидой осуществляется интеграционное строительство во всем Восточноазиатском регионе.
Второй очаг восточноазиатской интеграции представлен японоамериканским интеграционным комплексом, «закамуфлированным» под военно-политический союз. За истекшие полвека он превратился в систему интенсивных военно-политических, инвестиционных и интеллектуальных взаимодействий, вполне отвечающих строгим критериям интеграции. Как и в случае Франции и Германии, он вырос из опыта преодоления вооруженной конфронтации Второй мировой войны.
В конце 1980-х годов оба этих комплекса оказались внутри обрамляющей их трансрегиональной группировки АТЭС — организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества, включающей 21 страну и территорию, омываемую Тихим океаном, — как в Восточной Азии, так и в Северной и Южной Америках и Океании, и также заявившей о своей интеграционной природе.
Это фактически третий очаг интеграции, внутри которого оказались два более консолидированных интеграционных ядра. Отношения в рамках рыхлого АТЭС начинают напоминать скорее связи сетевого типа, назначение которых состоит в смягчении наметившейся между двумя другими центрами регионального сближения конкуренции. Похожую роль, по-видимому, призвано сыграть и Транстихоокеанское партнерство (2005 г.).АТЭС ставила выгодную в первую очередь неазиатским странам (США и Австралии) и в меньшей степени Японии задачу удержать интеграцию в АСЕАН в более открытом режиме, обеспечив в ней присутствие «белых стран». Аналитически АТЭС очерчивает максимально широкий географический предел восточноазиатской интеграции, в кратко- и среднесрочной перспективе явно недостижимый. Собственно интеграционная компонента в деятельности АТЭС представлена в меньшей степени. Согласно Богорской декларации, принятой на 2-м саммите АТЭС в Индонезии в ноябре 1994 г., была выдвинута цель создания зоны свободной торговли сначала для развитых государств-членов в 2010 г. и для развивающихся — к 2020 году. Первая часть этой цели не выполнена. Нет оснований думать, что будет выполнена и вторая. Сегодня АТЭС действует преимущественно как механизм консультаций стран Тихоокеанского бассейна, обсуждающих наиболее важные проблемы экономического развития, а в 2000-х годах — и безопасности.
С точки зрения самоидентификации участников интеграция в регионе представлена двумя типами взаимодействия. Группировки первого типа открыто провозглашают и решают задачи межгосударственного сближения. Это прежде всего признаваемое политиками и учеными ядро — АСЕАН, наиболее старое и наиболее влиятельное с точки зрения способности консолидации региона. Важно заметить, что после нескольких туров расширения в 1990-х годах в АСЕАН наметился разрыв в экономическом развитии и внешнеполитической стратегии между «старыми» и «новыми» участниками, что невольно выводит на аналогию со «старой» и «новой» Европой в практике ЕС. Вот почему фактически интеграционное ядро АСЕАН функционирует в составе пяти первоначальных членов — Индонезии, Малайзии, Филиппин, Сингапура и Таиланда, а также примкнувшего к ним в 1984 г. Брунея. Именно в этих рамках в 2003 г. в регионе заработала первая полноценная зона свободной торговли. Здесь же действует механизм АПТ. Интеграционные задачи провозглашает и АТЭС.
Второй тип взаимодействия характерен для японо-американского комплекса, который формально не ставит перед собой задачи интеграционного характера. Он выглядит как обычный военно-политический союз, но на деле является наиболее тесно интегрированным в экономическом смысле образованием в регионе. Оно индуцировало и продолжает индуцировать мощные протоинтеграционные импульсы, влияющие на динамику интеграции в АСЕАН и АПТ.
Еще по теме Структура интеграционного поля Тихоокеанской Азии:
- ИНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИЯ РЕГИОНАЛЬНЫХ КОМПЛЕКСОВ В ЕВРОПЕ И ТИХООКЕАНСКОЙ АЗИИ
- ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ И АЗИАТСКО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ
- ИНТЕГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
- Интеграционный процесс в Центральной Азии
- Интеграционные процессы в Азии (АСЕАН) и Африке
- 2.4. Важнейшие интеграционные структуры современности
- Региональные интеграционные структуры
- Развитие Средней Азии в структуре советской империи
- ИНФОРМАЦИОННО-КОММУНИКАЦИОННЫЕ ПОЛЯ И СИСТЕМЫ В ПРОСТРАНСТВЕ ПОЛИТИКИ
- 2. "ТЕОРИЯ ПОЛЯ" КУИНСИ РАЙТА
- 5 понятие геополитического поля гос-ва.
- Определение поля интересов предприятия
- Экономическая интеграция в Азиатско-Тихоокеанском регионе
- ТЕМА 9. МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В АЗИАТСКО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ