<<
>>

Субрегиональные направления азиатской внешней политики

В азиатском «блоке» выделяются несколько регионально-страновых сегментов - Северо-Восточная, Юго-Восточная и Южная Азия. Первый из них безусловно является наиболее крупным и значимым, а основными партнерами России в его рамках выступают Япония и Китай.

Российско-японские отношения прошли ряд стадий в своем развитии. Новые руководители внешней политики РФ первоначально придавали на азиатском направлении явно приоритетное значение связям с Японией, исходя из того, что она относится к числу экономически наиболее развитых стран, союзников США, является членом «семерки». К тому же последнее правительство СССР добилось некоторых существенных сдвигов, вполне укладывавшихся в логику новой внешней политики. В ходе визита Горбачева в Японию весной 1991 г. стороны договорились о дальнейшем продвижении к решению спора о принадлежности островов Малой Курильской гряды и подписанию мирного договора, который должен поставить точку в процессе международно-правового урегулирования ситуации, сложившейся после окончания второй мировой войны. Тогда же выявились основные направления разностороннего экономического сотрудничества. Однако японская сторона, по общему мнению, не проявила готовности решать территориальный и экономический вопрос в комплексе. Намечавшийся на сентябрь 1992 г. визит в Японию Президента Ельцина был неожиданно отложен и состоялся только спустя год, в октябре 1993 г. В принятой тогда Токийской декларации закреплялись не совпадающие позиции сторон по территориальному вопросу, хотя выражались пожелания по дальнейшему его обсуждению. Вместе с тем объем торговли между двумя странами оставался довольно большим. В 1995 г. он достиг своего максимума в 6 млрд дол.

В 1997-1998 гг. наблюдается резкая интенсификация двусторонних контактов на высшем уровне. Сначала премьер-министр Р. Хасимото приезжает в Красноярск для встречи «без галстуков» с Президентом Ельциным, затем проходит такая же встреча двух лидеров в японском городе Кавана.

Японская сторона предлагает поспешить с решением спорных вопросов и подписать мирный договор до окончания ХХ в. Однако интенсивные контакты и доверительные беседы не привели к прорыву, натолкнувшись, помимо разногласий по сути территориальных вопросов, на трудности, связанные с двойным внутриполитическим кризисом, - в России и Японии. Официальный визит нового премьера К. Обути в Москву в ноябре 1998 г. (первый после 25 лет перерыва) не принес существенных результатов.

Торгово-экономические взаимосвязи развивались в дальнейшем вяло. Объем торговли имел тенденцию к сокращению, особенно сильному в 2002 г. (до 4 млрд дол.). Между тем возможности для сотрудничества двух стран представляются наибольшими именно в экономической сфере. Япония остро нуждается в диверсификации источников получения энергетического сырья. Прогнозируемый рост энергопотребления японской экономики, высокоразвитой и массивной, превышающей по размерам китайскую (при измерении национального дохода на основе обменного курса валют) может усилить зависимость Японии от ближневосточной нефти. Разработка нефтегазовых месторождений Восточной Сибири (Ангарское нефтяное и Ковыктинское газоконденсатное месторождения) и Приморья, прежде всего Сахалинского шельфа, поставки российского углеводородного сырья в Японию могли бы во многом решить проблему поиска ею альтернативных источников энергетического сырья.

При небольших размерах текущих торговых операций, по которым Россия имеет значительное положительное сальдо, сотрудничество в кредитно-финансовой сфере, обращенное в будущее, вселяет определенные надежды. Японское правительство выделило около 6 млрд дол. на государственное страхование торговли с РФ, открытие крупного несвязанного кредита в японских йенах и финансирование различных инвестиционных программ. Налажена ритмичная работа российско-японской межправительственной комиссии по торгово-экономическим вопросам, учрежденной еще в 1994 г. Осенью 2002 г. в Москве во время визита министра иностранных дел Японии г-жи Ё.

Кавагути состоялось ее шестое заседание.

В 2000-2002 гг. вновь заметно возросла интенсивность двусторонних связей на высшем уровне. В апреле 2000 г. Президент В.В. Путин провел встречу с премьер-министром Японии Ё. Мори в Санкт-Петербурге, а в сентябре того же года нанес в Страну восходящего солнца официальный визит. Весной следующего года состоялась его рабочая встреча с японским премьером в Иркутске. В итоговом Иркутском заявлении подтверждалось обоюдное понимание стратегического значения двусторонних отношений. Вскоре после этого смена правительства в Японии вызвала некоторую паузу в контактах на высшем уровне , но можно утверждать, что она не поколебала глубокой заинтересованности сторон в развитии всестороннего и широкого взаимодействия. Это обстоятельство убедительно продемонстрировал официальный визит в РФ в январе 2003 г. премьер-министра Японии Д. Коидзуми. После переговоров Коидзуми с Президентом Путиным стороны подписали «Совместный план действий», намечающий, в частности, пути сотрудничества в совместной разработке нефтегазовых ресурсов России и их доставки к портам Тихого океана.

Отношения между Россией и Китаем проделали значительный путь. Стартовав с низкой отметки, унаследованной от периода конфронтации 1960-1980-х гг., они вышли на уровень тесного разностороннего стратегического партнерства. Основу прогресса заложили договоренности, достигнутые на последнем этапе существования СССР. В ходе визита Президента Горбачева в Пекин в мае 1989 г. стороны парафировали, а через два года в Москве во время визита председателя КНР Цзян Цзэминя подписали соглашение о делимитации основной части границы. В ходе двух этих встреч обозначились контуры дальнейшего взаимодействия. После паузы, вызванной последствиями неудачного путча в Москве (Пекин поддержал ГКЧП) и проявленной КНР настороженностью в связи с первыми внешнеполитическими шагами нового российского руководства, отношения стали стабильно развиваться. Уже в декабре 1992 г. Ельцин нанес официальный визит в КНР, где было принято совместное заявление об основах взаимоотношений.

Тогда же началось активное военно-техническое сотрудничество двух стран. В ходе ответного посещения России в сентябре 1994 г. Цзян Цзэминь назвал двусторонние связи «конструктивным партнерством».

Однако наиболее заметный прорыв был сделан позднее, начиная с 1996 г., когда в ходе очередного саммита в Пекине стороны приняли совместное заявление, в котором объявили о стремлении к построению «стратегического партнерства», основанного на равенстве и доверии и направленного на углубление взаимодействия в ХХІ в. Главным его результатом стало практическое решение долгое время осложнявших взаимные связи пограничных проблем - принадлежности ряда островов и судоходства по разделяющим два государства рекам. На базе двух соглашений о делимитации границы стороны к 1998 г. пришли к согласованию позиций по демаркации восточного ее сектора протяженностью около 4200 км и западного сектора длиной в 54 км. Осталась неурегулированной судьба лишь трех островов на реках Амур и Аргунь.

Не менее существенно согласие, к которому пришли стороны по главным проблемам мировой политики. Россия и Китай заняли сходные или близкие позиции по всем основным международным вопросам, в том числе по косовскому кризису 1999 г., констатировали общее понимание содержания нынешнего этапа международных отношений как движения к многополярному миру, недопущения диктата и доминирования одной державы, одного полюса силы и влияния.

Крупные результаты принес визит Цзян Цзэминя в Москву в июле 2001 г. Стороны подписали полномасштабный Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, рассчитанный на 20 лет. Они условились о продолжении консультаций для нахождения взаимоприемлемого решения судьбы спорных островов, остающихся под юрисдикцией РФ. В ходе официального посещения Китая Путиным в конце 2002 г. отмечался существенный прогресс, достигнутый двумя государствами в различных областях двусторонних отношений. Самые заметные сдвиги наблюдались за последние годы в торговле, экономическом взаимодействии и в сфере военно-технических связей.

Взаимная торговля на первых порах была неустойчивой. На показателях товарооборота сказывались трудности учета российского импорта, вследствие того что значительную его часть обеспечивал неорганизованный бизнес торговцев- «челноков». По мере насыщения отечественного рынка значение мелкооптового ввоза падало, хотя, по оценкам официальных лиц КНР, он до сих пор остается весьма значительным - примерно 10 млрд дол. в год. Между тем регистрируемый товарооборот вплоть до 1999 г. не превышал 6-8 млрд дол. и лишь в последующие годы произошел заметный рывок. В 2001 г. объем торговли приблизился к 11 млрд дол., а в 2002 г. превзошел эту отметку. Российский экспорт при этом стабильно превышал китайский, и положительное торговое сальдо РФ за 1992-2001 гг. составило более 26 млрд дол.

В то время как обороты взаимной торговли в начале ХХІ в. вышли на новые рубежи (не достигшие, впрочем, провозглашенных в 1997 г. целей подняться до 20 млрд дол.), в экономическом сотрудничестве рывок еще не произошел. Китайские инвестиции в российскую экономику не превышают 300 млн. дол., уступая особенно сильно японским, если учитывать портфельные и ассоциированные формы японских вложений. Фактические российские инвестиции находятся на соответствующем китайскому уровне, но с учетом контрактных обязательств приближаются к 700 млн. дол.

Россия оказывает Китаю содействие в области ядерной энергетики - сооружении атомной электростанции в провинции Цзянсу и разработке урановых рудников, а также в сфере электроэнергетики (выполняются контракты на поставку 16 энергоблоков для семи ТЭС). Наиболее перспективным представляется сотрудничество в разработке нефтегазовых месторождений Сибири и Дальнего Востока и прокладке трубопроводов для снабжения энергетическим сырьем северо­восточных провинций КНР. Рамочное соглашение о намерениях поставки природного газа с Ковыктинского месторождения близ Иркутска через Монголию в Китай было подписано высшими должностными лицами двух стран еще в 1997 г. Однако цена проекта (приблизительно 10 млрд дол.) усложняет привлечение финансовых средств.

Наиболее реальными участниками консорциума по реализации амбициозных энергетических проектов были бы Япония и Республика Корея, однако обе эти страны заинтересованы в комплексном решении проблемы доставки российского энергетического сырья не только в Китай, но и к ним.

Несмотря на эти сложности, взаимодействие в области энергетики продвигается вперед. Планируется строительство нефтепровода «Россия - Китай». «Газпром» совместно с компанией «Ройял Датч Шелл» выиграл тендер на прокладку газопровода из западных районов Китая в Шанхай.

Весьма успешно развивается сотрудничество в военно-технической области. КНР стала ведущим покупателем российского вооружения. В тяжелый для экономики РФ переходный период (с 1992 по 1997 гг.) Пекин приобрел оружия на сумму приблизительно в 6 млрд дол. (в среднем около 1 млрд в год). Среди произведенных Китаем в те годы закупок - семь транспортных самолетов ИЛ-76 М, восемь вертолетов КА-27 ПЛ, 50 многоцелевых истребителей СУ-27 СК и СУ-27 УБК, четыре подлодки класса «Кило» проекта 877 ЭКМ, два эсминца класса «Современный» проекта 956 Э. Кроме того, в 1996 г. был заключен контракт на постройку 200 истребителей СУ-27 СК на заводе в китайском городе Шеньян.

С 1999 г. начинается новая волна закупок военно-воздушной техники, связанная с приобретением истребителей нового класса СУ-30. За последние годы заключены контракты на поставку двух партий (38-40 единиц каждая) самолетов СУ- 30 МКК. Весьма важным элементом российско-китайского ВТС стала также передача отдельных подсистем и агрегатов для использования в национальных китайских проектах. Речь идет в первую очередь о бортовых радарах и современных авиационных двигателях. В 2002 г. заключен контракт на поставки Китаю второй партии эсминцев, которая включает два корабля усовершенствованного проекта 956 ЭМ, и восемь дизель-электрических подлодок проекта 636. Общая стоимость контрактов составляет около 3 млрд дол.

Отдельно следует упомянуть поставки российской техники для китайских ПВО. В 1992-1999 гг. КНР получила зенитные ракетные системы средней дальности действия С-300 ПМУ и малой дальности «Тор-М1». В дополнение к двум выполненным контрактам стороны в 2001 г. подписали еще один на поставку С-300 в КНР.

Российско-китайские взаимосвязи за рассматриваемый период, без сомнения, приобрели устойчивый и обоюдовыгодный характер. Летом 2002 г. в Шанхае состоялась очередная ежегодная встреча премьер-министров двух стран, регулярно проходящая с 1996 г. Почти во всех областях сотрудничества действуют межправительственные, межведомственные и межрегиональные комиссии.

Отношения России с Южной и Северной Кореей и Монголией эволюционировали от первоначального, радикально-романтического типа к прагматике. Дисбаланс в сторону Северной Кореи, наблюдавшийся в советский период, сменился на противоположный с рубежа 1980-1990-х гг. Вслед за признанием Республики Корея в 1990 г. Москва сделала акцент на развитии сотрудничества с ней, прежде всего, в экономической области. Еще в 1991 г. Сеул предоставил крупные кредиты, стимулировавшие взаимную торговлю. Вслед за официальным визитом Ельцина в Республику Корея в 1992 г. последовало ответное посещение РФ корейским президентом Ким Ен Самом. Однако надежды на планомерное и глубокое взаимодействие деловых кругов двух стран в полной мере не оправдались. Взаимная торговля к 1997 г. достигла пика в 3,3 млрд дол. и в последующем оставалась на уровне 2-3 млрд. дол. Определенный толчок развитию двусторонних связей дали инициативы президента Ким Дэ Джуна, который посетил РФ с официальным визитом в 1999 г. В ходе ответного визита В. В. Путина в Сеул в феврале 2001 г. стороны констатировали наличие прогресса в различных областях, не исключая военно-техническую. Однако возможности взаимовыгодной экономической кооперации, в частности в энергетике, еще ждут своей реализации.

В то же время сложившаяся в начале 1990-х гг. односторонняя ориентация на Южную Корею неблагоприятно отразилась на участии России в решении значимых для ее национальных интересов проблем Корейского полуострова. В 1994 г. она оказалась сторонним наблюдателем процесса заключения договоренности между КНДР и США о прекращении КНДР военной ядерной программы в обмен на помощь ей в развитии атомной энергетики. В 1996 г. РФ не пригласили для участия в переговорах по новому мирному урегулированию на полуострове (вместо соглашений о перемирии 1953 г.), в которых участвовали США, КНР и два корейских государства.

Не случайно поэтому с середины 1990-х гг. Россия предприняла усилия по возобновлению прерванных контактов с КНДР. Туда направляется специальный представитель Президента РФ и делегация Госдумы во главе с ее спикером. Результаты этих усилий сказались лишь спустя несколько лет. В феврале 2000 г. состоялся официальный визит министра иностранных дел России И.С. Иванова в Северную Корею, в ходе которого был подписан новый Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве взамен договора 1961 г. о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.

Летом того же года КНДР посетил Президент В.В. Путин, который после переговоров с ее лидером Ким Чен Иром заявил о готовности Пхеньяна отказаться на определенных условиях от дальнейших работ по созданию ракет дальнего радиуса действий (испытание такой ракеты, произведенное в 1998 г., вызвало нервную реакцию в мире). Через год лидер Северной Кореи нанес ответный визит, совершив путешествие в Москву по железной дороге, а летом 2002 г. посетил Приморский край.

Несмотря на то что России удалось разморозить отношения с КНДР, последние находятся на низком уровне (торговый оборот едва превышает 100 млн. дол.). Главная причина этого - в политике Пхеньяна, который оставляет страну закрытой для мира и нередко прибегает к явному шантажу, угрожая широким возобновлением своей военной ядерной программы.

Российская сторона на протяжении ряда последних лет пыталась убедить Пхеньян отказаться от намерения возобновить ядерную программу, прерванную по соглашению с США в 1994 г., а также присоединиться к Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Несмотря на эти усилия, КНДР осенью 2002 г. объявила, что выходит из соглашения 1994 г., вновь запускает ранее остановленный ядерный реактор мощностью в 5 МВт и установку по переработке ядерного топлива, а также приступает к сооружению двух более крупных реакторов.

В декабре 2002 г. из страны были высланы сотрудники МАГАТЭ, наблюдавшие за выполнением взятых Пхеньяном на себя обязательств, и демонтированы их мониторинговые телекамеры. В начале 2003 г. КНДР объявила о намерении выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), случай пока единственный в своем роде, объясняя это необходимостью создания «сил ядерного сдерживания». Планы Пхеньяна встревожили мировую общественность. Серьезность ситуации объясняется тем, что несмотря на закрытость северокорейского общества и секретность проводимых исследований в ядерной и ракетной областях, у экспертов нет сомнений, что КНДР уже обладает возможностями (запасами оружейного плутония) для производства ограниченного числа, порядка двух-шести, ядерных боезарядов. Кроме того, известно, что Пхеньян располагает баллистическими ракетами. В 1998 г. КНДР произвела запуск трехступенчатой ракеты с целью вывода на околоземную орбиту своего спутника. Хотя попытка вывести спутник была не вполне успешной, ракета пролетела над Японией, вызвав там большое беспокойство.

Надо сказать, что стремление американской администрации решить вопрос в одиночку окончилось неудачей. Пхеньян требует от Вашингтона подписать формальное соглашение о ненападении. США, полагая, что власти Северной Кореи нарушают свои обещания, в частности те, что были даны в 1994 г., отказываются пойти на это. Пхеньян со своей стороны обвиняет Вашингтон в нарушении его обязательств по тому же соглашению. Кроме того, КНДР хочет получить гарантии, что в ответ на отказ от ядерной программы, которая позволила бы решить энергетические проблемы страны, США предоставят ей экономическую помощь (мазут и продовольствие).

Убедившись в безрезультатности односторонних действий, Вашингтон согласился с предложением начать многосторонний процесс выработки приемлемых условий для решения проблемы. 27-29 августа 2003 г. в Пекине прошли шестисторонние переговоры с участием дипломатических представителей двух корейских государств, Китая, Японии, России и США. Встреча не привела к каким- либо конкретным договоренностям, но показала намерение мировых и региональных держав искать согласованные пути выхода из тупика. Стороны договорились о продолжении переговоров в том же составе. Официальная Москва выразила удовлетворение началом переговорного процесса, подчеркнув стремление содействовать установлению безъядерного статуса Корейского полуострова, стабильной и равной безопасности всех государств региона Северо-Восточной Азии и условий для их нормального экономического и социального развития.

В плане политики России в АТР и странах Юго-Восточной Азии середина 1990-х гг. знаменательна серьезной активизацией ее усилий по развитию многостороннего сотрудничества с сообществом стран Восточной Азии и Тихого океана. Начало, впрочем, было положено еще в 1992 г., когда РФ участвовала в ежегодной конференции АСЕАН (Ассоциации стран Юго-Восточной Азии) с государствами-партнерами по диалогу. Через два года представители России присутствовали на Региональном форуме АСЕАН по безопасности. Но главный прорыв обеспечило присоединение России к организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Последняя образовалась в 1989 г. как неформальная группа для обсуждения проблем экономического взаимодействия и устранения препятствий для торговли. В этот форум, наряду с Японией и Китаем, вошли США и Канада; и он приобрел черты весьма авторитетного органа международной политики, в чем-то напоминающего появившуюся в 1974 г. «большую семерку». После 1996 г. сложились благоприятные условия для приема России в АТЭС. Ее кандидатуру поддержали руководители Японии, КНР и США. Решение о приглашении Москвы было сделано на встрече в Ванкувере в 1997 г., а с саммита в Куала-Лумпуре в 1998 г. она регулярно участвует в ежегодных форумах АТЭС.

Несмотря на активизацию дипломатических усилий, значительный сдвиг в торговле со странами региона, к сожалению, не произошел. Наиболее перспективны здесь связи с государствами АСЕАН. Эта организация, первоначально состоявшая из шести членов (Таиланд, Малайзия, Сингапур, Индонезия, Бруней и Филиппины), с 1995 г. расширилась за счет Вьетнама, Лаоса, Мьянмы и Камбоджи. Оставаясь наиболее плотным в торгово-экономическом отношении ядром АТР, объединение государств Юго-Восточной Азии приобрело и относительно самостоятельное международно-политическое значение. Пик торговли России со странами АСЕАН пришелся на середину 1990-х гг., когда он достиг почти 4,5 млрд дол. В дальнейшем, главным образом под влиянием финансово-экономического кризиса 1997-1998 гг. и не преодоленных в полной мере его последствий, совокупный торговый оборот РФ с ЮВА сократился до 2-2,5 млрд дол.

Самые специфические и значительные на этом направлении - связи РФ с социалистическим Вьетнамом. В начале 1990-х гг. они переживали кризис, вызванный вышеупомянутыми изменениями во внешнеполитическом курсе Москвы. Но уже в 1994 г. контакты оживились, и в ходе визита в Москву премьер-министра СРВ был подписан договор об основах дружественных отношений. В начале 2001 г. Ханой с официальным визитом посетил Президент В.В. Путин, и там была подписана двусторонняя декларация о стратегическом партнерстве.

Вьетнам остается одной из немногих стран Азии, где у России имеются существенные капиталовложения. Даже без учета совместного предприятия по разведке и добыче нефти («Вьетсовпетро») они составляют порядка 1,5 млрд дол. При нашем содействии во Вьетнаме построено около 300 предприятий, в том числе крупнейший в ЮВА гидроузел «Хоабинь» (мощностью в 1920 МВт). Добыча сырой нефти вышеназванным СП составляет 13 млн. тонн в год. Совместно с Россией ведется строительство нефтеперерабатывающего завода мощностью в 6,5 млн. тонн.

Вместе с тем военно-техническое сотрудничество с Вьетнамом продолжает свертываться. С июля 2002 г. Россия перестала пользоваться военно-морской базой в Камрани.

В середине 1990-х гг. появились шансы на продвижение российской военной техники в ЮВА. Знаковым представлялось приобретение в 1995 г. Малайзией 18 самолетов МИГ-29 на сумму более 500 млн. дол. Активизировались переговоры о поставках современного вооружения также с Индонезией, Таиландом и Филиппинами. Однако упомянутый выше финансовый кризис помешал выполнить намеченные программы. Сказалась и жесткая конкуренция со стороны стран Запада - традиционных поставщиков военной техники в регион. Только в августе 2003 г. в ходе визита Президента РФ В. В. Путина в Малайзию удалось добиться прорыва в военно-техническом сотрудничестве с этой страной. Был подписан контракт о поставке в Малайзию российских истребителей СУ-30 МКМ на сумму около 1 млрд дол.

Переходя к южноазиатскому направлению, необходимо отметить, что главными здесь являются связи с Индией.

Российско-индийские отношения отличаются заметной позитивной динамикой. В немалой мере она объясняется кризисом в двусторонних связях в последние годы СССР и на начальном этапе истории России. Помимо потрясений на советском пространстве, его вызвал финансово-экономический спад в Индии начала 1990-х гг. Определенное влияние оказала и отмеченная выше попытка ревизии некоторых параметров внешней политики Москвы в центре Азии, кратковременный несбалансированный крен в сторону вечного соперника Индии - Пакистана. Россия, впрочем, не собиралась отказываться от ценного наследства советского периода. В начале 1993 г. Президент Ельцин нанес официальный визит в Индию, где подписал Договор о дружбе и сотрудничестве на 20 лет. После еще одного охлаждения, вызванного отказом Москвы летом 1993 г. поставить Дели криогенные двигатели из- за угрозы нарушить международные обязательства по нераспространению ракетных технологий, двусторонние связи вступили в восходящую фазу.

В середине 1994 г. в ходе посещения Москвы премьер-министром Индии Н. Рао стороны подписали декларацию о защите интересов многонациональных государств и программу сотрудничества до 2000 г. Все это заложило основу для российско-индийского сотрудничества в различных областях. К этому времени была также успешно разрешена проблема индийского долга, эквивалентного 10 млрд дол., и Дели стал регулярно погашать его поставками товаров. Торговый оборот, тем не менее, оставался скромным по объему, достигнув максимума в несколько более 2 млрд дол. в 1995-1996 гг.

Со второй трети 1990-х гг. крупные размеры вновь приобрело военно­техническое сотрудничество. Россия поставила Индии 46 истребителей МиГ-21 и МиГ-29 СИ. К 1997 г. завершилась программа сборки по контракту 1983 г. 165 самолетов МиГ-27 М. Для их оснащения Москва к тому сроку поставила более 200 ракет класса «воздух - воздух» из общего числа в 2000, которые согласилась продать. Для пополнения военно-морских сил Индия закупила две современные российские подлодки класса «Кило», а также ракетные комплексы и радары для оснащения боевых судов. Индийские закупки включали также российские гаубицы, системы ракетно-залпового огня и ракеты к ним, танки и бронетранспортеры. В результате индийские вооруженные силы, как и раньше, примерно на 60-70% оснащены оружием российского производства.

С конца 1990-х гг. Россия и Индия предприняли новые шаги навстречу друг другу. Знаменательным был визит в Дели в декабре 1998 г. председателя российского правительства Е.М. Примакова. Его предположение о геополитическом «треугольнике Россия - Индия - Китай» наделало много шума и подготовило почву для придания российско-индийским связям свойств стратегического партнерства. Двусторонняя декларация об их установлении и еще 18 соглашений о сотрудничестве в различных областях были подписаны в ходе визита в Индию Президента В. В. Путина в октябре 2000 г. Об устойчивом характере контактов на высшем уровне свидетельствует практика регулярного (раз в год) обмена визитами - осенью 2001 г. в России побывал индийский премьер А. Б. Ваджпаи, а в конце 2002 г. состоялся второй индийский визит В. В. Путина. В ноябре 2003 г. Москву посетил с официальным визитом индийский премьер А.Б. Ваджпаи. Были подписаны: Декларация о глобальных вызовах и угрозах международной безопасности и стабильности, Меморандум о взаимопонимании между Банком внешней торговли Российской Федерации и индийской Корпорацией гарантирования экспортных кредитов; Протокол о научном сотрудничестве между Российской академией наук и Департаментом науки и технологий правительства Республики Индия; Соглашение о научном сотрудничестве и обмене учёными между Российской академией наук и Индийской национальной академией наук и др.

Несмотря на сохранение на довольно низком уровне торгового оборота между двумя странами (1,4 млрд дол. в 2001-2002 гг.), перспективы взаимодействия в экономической, научно- и военно-технической областях представляются весьма благоприятными. Программа военно-технического сотрудничества, рассчитанная до 2000 г., была в основном выполнена, и стороны приступили к осуществлению новой до 2010 г. При этом объем сотрудничества, составляющий на протяжении последнего периода около 1,5 млрд дол. в год, служит весомым дополнением к торговому обороту.

Среди проектов в рамках новой программы надо выделить закупку Индией 300 новейших танков Т-90 С. Примерно 130 из них уже поставлены в готовом виде, остальные собираются по российской лицензии. Другой лицензионный контракт касается ВВС и состоит в изготовлении Индией 140 многофункциональных истребителей СУ-30 МКИ. Стоимость только двух этих соглашений превышает 4 млрд дол. Помимо того, на российских верфях строятся три современных фрегата для Индии и осуществляются крупные текущие поставки различной военной техники. В окончательную стадию вступили переговоры по авианесущему крейсеру «Адмирал Горшков» (индийцы готовы потратить около 2 млрд дол. на его ремонт и боевое оснащение). Стороны договариваются об аренде Индией одной-двух российских атомных подлодок.

На новый уровень в последнее время вышла кооперация ВПК двух государств. Символом успеха здесь служит совместная разработка сверхзвуковой крылатой ракеты «Брамос» (от названий рек Брахмапутра и Москва). Ракета, оснащенная системой самонаведения, представляет собой исключительно мощное оружие, предназначенное для уничтожения любых надводных и ряда наземных целей. Россия и Индия, кроме того, договорились вместе создавать многофункциональный транспортный самолет ИЛ-214.

Примыкает к этим работам взаимодействие в научно-технической сфере. В рамках регулирующей его программы, подписанной в 1994 г. и продленной в 2000 г., осуществлены примерно 200 проектов и выполняются около 150. Особо нужно выделить совместные усилия в компьютерной области (в Москве действует центр, оснащенный индийским суперкомпьютером «Парам-10000»), а также в медицине и биотехнологиях.

Среди объектов расширяющегося экономического взаимодействия главным можно считать содействие России в сооружении мощной (2 тыс. МВт) атомной электростанции «Куданкулам» на юге Индии, а также сотрудничество в нефтегазовой отрасли. Если участие «Газпрома» в разработке газовых месторождений на шельфе Бенгальского залива укладывается в традиционные представления о взаимопомощи, то аналогичный вклад индийской государственной компании в освоение нефтегазового месторождения «Сахалин-1» свидетельствует о новом явлении - крупных инвестициях (1,7 млрд дол.) Индии в российскую экономику. Перспективно, вероятно, и другое новшество - сотрудничество фирм двух стран в торговле необработанными алмазами и драгоценными металлами.

Важное значение имеет проект сооружения транспортного коридора «Север - Юг». Речь идет о трехстороннем (вместе с Ираном) соглашении о создании транспортного коридора, соединяющего Белое море с Индийским океаном через Волгу, Каспий и Персидский залив, с использованием железных дорог, речных и морских судов.

Одной из плодотворных сфер взаимных действий остается политико­дипломатическая активность по глобальным и региональным вопросам. Заметная общность позиций России и Индии, а также, как отмечалось выше, Китая проявляется в видении современного мира как многополярного, в отстаивании приоритетной роли ООН при решении международных проблем, таких как косовский кризис или вопрос об Ираке. Большое значение имеет для Дели поддержка Москвой его стремления занять место постоянного члена СБ ООН. Сбой, произошедший в отношениях между двумя странами в связи с испытаниями Индией ядерных устройств в 1998 г., не имел глубокий характер. Выразив несогласие с Дели, Москва отказалась поддержать политику экономических санкций в отношении Индии.

Близкими оказались позиции двух стран после трагедии 11 сентября 2001 г. Осудив террористическую акцию против США, два государства поддержали военные действия, направленные против режима талибов в Афганистане, а также международные программы восстановления мира и экономики в этой стране. Вместе с тем они оказались в сходном положении далеко не полностью вовлеченных в международные программы и вынуждены искать пути для самостоятельных действий по афганскому возрождению.

Для Индии афганское направление первостепенно из-за напряженных, а временами исключительно острых отношений с соседом по южноазиатскому региону - Пакистаном. Последний долгое время поддерживал талибский режим в Афганистане, одновременно оказывая разностороннюю помощь сепаратистам, действующим в индийском штате Джамму и Кашмир. После терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне Пакистан изменил политику на диаметрально противоположную и поддержал действия США и их союзников против талибов. В то же время он продолжал выражать сочувствие и поддержку антииндийским силам в Кашмире. Россия традиционно поддерживала политику Индии в застарелом кашмирском споре, а с тех пор как борьба за самоопределение осложнилась там фактором исламского радикализма и массового терроризма, она делает это с еще большей определенностью и энергией.

Российско-пакистанские связи в 1990-2000-х гг. отличались невысоким уровнем развития. Торговый оборот в последние годы не превышал 100 млн. дол., а сотрудничество в различных областях не выходило, как правило, за рамки деклараций о намерениях. Вместе с тем Пакистан, ставший, как и Индия, фактически ядерной державой в 1998 г., неоднократно проявлял стремление к улучшению взаимоотношений. Знаменательным в этом смысле был официальный визит в РФ президента Пакистана П. Мушаррафа в феврале 2003 г. Стороны договорились о необходимости принятия мер по расширению взаимной торговли и экономического сотрудничества, а также усилению взаимодействия по региональным и международно-политическим вопросам.

Россию волнует проблема сохранения стабильности и безопасности в Южной и Центральной Азии, и она сумела использовать кредит доверия, имеющийся у нее в Индии и Пакистане, чтобы содействовать ликвидации кризиса в отношениях между ними в мае-июне 2002 г. Это было сделано во время первой встречи на высшем уровне стран-участниц Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), которая состоялась в Алма-Ате, на родине инициатора нового регионального форума президента Казахстана Н.А. Назарбаева.

<< | >>
Источник: Торкунов А.В. (ред.). Современные международные отношения и Мировая политика. 2004

Еще по теме Субрегиональные направления азиатской внешней политики:

  1. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ НА АЗИАТСКОМ НАПРАВЛЕНИИ
  2. Логика азиатской внешней политики России
  3. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ И АЗИАТСКО-ТИХООКЕАНСКОМ РЕГИОНЕ
  4. Салиев А.Л.. Восточный вектор внешней политики Кыргызстана: Азиатско-Тихоокеанский регион и Ближний Восток, 2011
  5. Основные направления внешней политики
  6. 1. 1. 2. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ
  7. 2.3.2. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ
  8. 1. 2. 2. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ЯПОНИИ
  9. 6.6. Основные направления внешней политики
  10. Основные направления обеспечения внешней политики
  11. 2. 2. 2. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ИРАНА