<<
>>

Внешнеполитическая стратегия США на современном этапе

Для внешней политики США последнее десятилетие XX в. стало периодом поисков и приспособления к радикальным изменениям системы международных отношений, произошедшим в результате окончания холодной войны и развития новых глобальных процессов.

С одной стороны, прекращение глобальной конфронтации в условиях «самороспуска» враждебного блока означало исчезновение реальной военной угрозы США и превращение их в единственную военную сверхдержаву.

Соединенные Штаты стали не только практически неуязвимыми перед масштабным военным нападением, но и обрели гораздо большую свободу стратегического маневра. Кроме того, в результате распада СССР и всего социалистического лагеря открывались широкие возможности для сотрудничества США с государствами, входившими в советский блок, и новыми государствами на пространстве бывшего СССР, для распространения там американского влияния.

С другой стороны, с окончанием холодной войны значительно девальвировалась роль военной силы и торгово-экономическая сфера превратилась в основное поле соперничества между развитыми государствами, где США сталкиваются с растущей конкуренцией со стороны своих союзников по холодной войне. Ее окончание также поставило под вопрос всю глобальную военно-политическую инфраструктуру, созданную Соединенными Штатами для ведения этого противоборства. Исчез и былой стратегический компас» в виде доктрины «сдерживания»,служившей основой послевоенной внешнеполитической стратегии США. Возникла ситуация неопределенности в отношении угроз безопасности США и методов противодействия им. Ослабел и внутренний «тыл» глобальной внешней политики, поскольку в отсутствие серьезной внешней угрозы, сплачивающей нацию, и ясных новых целей стало гораздо труднее мобилизовывать общественную поддержку активного внешнеполитического интервенционизма.

Наконец, крах прежнего биполярного миропорядка обернулся усилением дестабилизирующих тенденций в мире, что выразилось в увеличении числа этнорелигиозных конфликтов, распространении ядерного и других видов оружия массового уничтожения, росте международного терроризма и преступности.

Другой новой реальностью для внешней политики США стала растущая глобализация мировой экономики, поставившая страну перед необходимостью повышения конкурентоспособности на мировом рынке, определения своей роли в этой изменяющейся экономике, а также нахождения нового оптимального баланса между внутренней и внешней политикой. Во все более зависимом мире, как отмечает первый заместитель госсекретаря США С. Тэлбот, постоянно растет заинтересованность американцев в демократизации правления в других странах. радикальное изменение в расстановке сил в пользу демократического Запада делает его более нетерпимым в отношении нарушителей укрепляющегося демократического миропорядка, будь то авторитарные антизападные режимы или террористические группировки. «Гегемонисты» считают важнейшей задачей сохранение существующей системы военно-политических союзов с решающей ролью Америки в обеспечении их эффективности. Признавая, что главная цель этих союзов периода холодной войны - коллектив-главная самозащита - во многом утратила свою актуальность, «гегемонисты выступают за их перенацеливание на задачи «экспорта» или «проецирования» безопасности вовне. на США возлагается роль главного гаранта стабильности в мире. Это подразумевает способность США действовать в одностороннем порядке, а ООН и другим международным организациям, по существу, отводится второстепенная роль. Основные цели «большой стратегии» США - укрепление безопасности и обеспечение экономического процветания страны, а также продвижение демократии в мире. Отсутствие прямой военной угрозы существованию США по типу советской времен холодной войны рассматривается Пентагоном как временное явление, а наиболее вероятным сценарием ее возрождения там считают появление «веймарской России» или враждебного Китая как новой великой державы. Поэтому важнейшей задачей военно-политической стратегии США, как отмечал У. Перри (министр обороны США в 1994 - 1997 гг.), является «превентивная оборона», нацеленная, по сути, на участие в формировании военного потенциала этих стран путем расширения взаимодействия и оказания влияния на их военные доктрины и характер военного строительства «Соединенные Штаты не позволят какой-либо враждебной силе доминировать в любом регионе, критически важном для наших интересов».
К таким регионам в добавление к традиционным для послевоенной стратегии США Западному полушарию, Западной Европе, Восточной Азии и Персидскому заливу все чаще причисляются Центральная и Восточная Европа, Балканы, а также бассейн Каспийского моря (включая Центральную Азию и Кавказ) с его огромными сырьевыми ресурсами. Несмотря на радикальные изменения международной обстановки, США сохранили глобальную систему своих военно-политических союзов и обязательств, созданную в годы холодной войны. Более того, важнейший из этих союзов - НАТО - был не только расширен, но и перенацелен с «защиты территории» на гораздо более широкую функцию - обеспечение стабильности всего «трансатлантического региона» путем, в том числе, действий за пределами территории стран - членов альянса. В итоге CIIIA распространили сферу своих военно-политических обязательств на страны ЦВЕ, а с лета 1999 г. - фактически и на все Балканы. Эта ключевая внешнеполитическая акция США соответствовала линии сторонников «расширения демократии», а также геополитическим установкам заполнения «стратегического вакуума» в центре Европы и сдерживания потенциальных «экспансионистских устремлений» России. Как подтвердили и военная операция НАТО в Косово в 1999 г., и новая стратегическая концепция альянса, США, продолжая ссылаться на возможную роль ОБСЕ, тем не менее последовательно проводят линию на обеспечение центральной роли НАТО в решении европейских дел. В 90-х годах США взяли курс на поддержание подавляющего военно-силового превосходства над остальными странами Все это вместе взятое позволило Соединенным Штатам к концу 90-х годов увеличить до рекордного в истории уровня военно-технологический отрыв от своих потенциальных конкурентов, особенно в глобальном проецировании военной мощи и новейших методах ведения наземных боевых действий. Дрейф США в сторону односторонних (или в рамках НАТО) действий сопровождался ростом удельного веса силовых принудительных мер в арсенале внешнеполитических инструментов. США пытались в одностороннем порядке добиваться следующих целей: заставлять другие страны принять американские нормы и практику в области прав человека; не дать другим странам обрести военный потенциал, ущемляющий американское превосходств в обычных вооружениях; применять американское законодательство на экстерриториальной основе против других стран; ранжировать страны по степени их приверженности американским стандартам в отношении прав человека, наркотиков, терроризма распространения ядерного оружия и ракетных технологий, а также религиозных свобод; принять санкции против стран, не соблюдающих эти стандарты...
вмешиваться в локальные конфликты, не затрагивающие напрямую интересы США; вынуждать другие страны принимать социальные и экономические меры в интересах американской экономики; продвигать экспорт американских вооружений, одновременно препятствуя аналогичным усилиям других стран; устранить Генерального секретаря ООН и продиктовать кандидатуру его преемника; расширить НАТО за счет включения в нее Польши, Венгрии и Чехии; предпринять военные действия против Ирака и поддерживать жесткие экономические санкции против его режима; объявить ряд стран «преступными государствами» и исключить их из международных организаций за отказ подчиниться американским желаниям». Важнейшим внешнеполитическим приоритетом США в 90-е годы стало продвижение американских торгово-экономических интересов в условиях глобализации мировой экономики. Впервые «стратегия расширения мирового свободного сообщества рыночных демократий» была выдвинута Белым домом в 1993 г. в качестве замены стратегии «сдерживания». Она включала в себя Укрепление сообщества зрелых рыночных демократий, взращивание и консолидацию молодых демократий и противодействие антидемократическим режимам с одновременной поддержкой их либерализации. «продвижение демократии» распространяется в основном на страны Латинской Америки и молодые государства на постсоветском пространстве. США взяли на себя роль главного архитектора и опекуна глобальной экономики. они считают себя гарантом мирных демократических перемен. в условиях глобализации возросла зависимость США от остального мира. Как самая экономически мощная страна, Америка больше других заинтересована в стабильности и управляемости мирового порядка, которые для нее неразрывно связаны с «американским руководством». При всей распространенности неоимперских настроений в политической элите США реальная возможность создания американо-центристского мира остается весьма проблематичной. Разнородность и полицентричность современного мира ставят жесткие пределы его американизации. Даже не все партнеры и союзники США готовы безоговорочно соглашаться с американским пониманием моральных ценностей и методов, используемых для достижения «благих» целей.
Гегемонистские устремления США нередко вызывают сопротивление со стороны других мировых центров силы. Не случайно США сталкиваются с оппозицией в Совете Безопасности ООН, и даже внутри НАТО все чаще проявляется недовольство американским диктатом.

Другой новой реальностью для внешней политики США стала растущая глобализация мировой экономики, поставившая страну перед необходимостью повышения конкурентоспособности на мировом рынке, определения своей роли в этой изменяющейся экономике, а также нахождения нового оптимального баланса между внутренней и внешней политикой. стратегия национальной безопасности США был разработан администрацией Джорджа Буша-младшего от 2002г. Она отражала курс на одностороннее силовое закрепление гегемонии США, включая такие положения, как объявление глобальной войны с террором, возможность нанесения превентивных ударов по противнику, готовность США свергать неугодные режимы и автономность действий США в интересах собственной безопасности. В этом плане Стратегия-2010 также достаточно традиционна: в качестве угроз национальной безопасности США указан в первую очередь международный терроризм, распространение ядерного оружия, экономическая нестабильность, негативные климатические изменения, нарушение демократических устоев. Впервые также признается потенциальная опасность киберпреступности и проблема граждан США, вступивших в террористические организации внутри страны.

В новой стратегии есть и ряд ключевых положений, отражающих коренные сдвиги на мировой арене. В первую очередь это фактическое признание многополярности современной мировой системы. Отмечается, что превосходство Америки в XXIв. уже не так очевидно и Вашингтону необходимо отказаться от силовых методов решения проблем в пользу дипломатического партнерства со своими союзниками. Как отметила госсекретарь США Х.Клинтон, США готовы согласиться с тем, что мир является многополярным, а США не единственная супердержава.

Подобная констатация уже имела место в опубликованном в 2009г.

докладе “Глобальные тенденции-2025: меняющийся мир” Национального разведывательного совета США, где говорится о том, что “к 2025г. США станут лишь одним из важных игроков на мировой арене, хотя и самым могущественным”, и отмечается возможность формирования трех торгово-экономических групп, которые могут стать квазиблоками в Северной Америке, Европе и Восточной Азии, а также рост значения региональных центров силы, таких как Турция и Иран. По сути данные положения означают воплощение концепции так называемого постамериканского мира, то есть мира, в котором США уже не сверхдержава, а лишь самая влиятельная и сильная держава, активно маневрирующая между другими полюсами силы. ИЗ ЭТОГО ПОДХОДА ВЫТЕКАЕТ ТЕЗИС, зафиксированный в Стратегии-2010, о готовности использовать принцип многостороннего подхода, об отказе от действий в одиночку, что по сути означает отход от превентивности и унилатерализма Буша-младшего. Также подчеркивается, что США должны укреплять действующие альянсы, но в то же время искать новых союзников. В числе приоритетных партнеров указываются Китай, Индия, Россия, а также Бразилия, ЮАР, Индонезия. По сути данная констатация отражает коренное изменение соотношения сил в мире не в пользу США. В этих условиях тезис о сотрудничестве с новыми партнерами отражает стремление администрации США вовлечь новые центры силы в систему двусторонних отношений на основе признания их сфер интересов с тем, чтобы в дальнейшем США могли занять в этом сотрудничестве позицию старшего партнера. Характерно при этом, что в Стратегии-2010 довольно невнятно говорится о НАТО, что отражает рост противоречий как внутри альянса, так и с западноевропейским центром силы в целом. В Стратегии-2010 произошел отказ от термина “исламский радикализм” – в качестве основной террористической угрозы указана “Аль-Каида”, а не более широкое понятие, содержащее указание на религиозную принадлежность. Этот сдвиг отражает стремление улучшить отношения с исламским миром и особенно с арабскими государствами Ближнего Востока, что было впервые обозначено в Каирской инициативе Обамы в 2009г. В ЦЕЛОМ СТРАТЕГИЮ-2010, КАК И ВНЕШНЮЮ ПОЛИТИКУ США НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ, ОТЛИЧАЕТ НЕКОТОРАЯ ДВОЙСТВЕННОСТЬ. В документе сохранена установка на глобальное лидерство США, но с учетом неблагоприятных условий имеет место определенный сдвиг в средствах и методах его достижения. В них четко просматриваются две линии, и в зависимости от обстоятельств предпочтение отдается тому или иному подходу. Первый подход очень близок к методам внешней политики США в 1970-е гг. и особенно к курсу администрации Никсона, проводимого по итогам поражения в войне во Вьетнаме. Среди характерных черт можно отметить отход от односторонних силовых действий, развитие отношений с СССР (разрядка), вьетнамизация войны в Юго-Восточной Азии, опора на региональных союзников. В современных условиях проявлениями этой гибкой линии стали “перезагрузка” отношений с Россией, стремление улучшить отношения с арабским миром, а также возврат к подходам 1960-70-х гг. о “контролировании” конфликтов в интересах США, что проявилось в попытках урегулирования ближневосточного конфликта и налаживании армяно-турецких отношений.

Вторая линия связана в большей степени с силовыми аспектами и проводится в современных условиях значительно более робкими средствами. Здесь превалирует ряд методов и подходов из арсенала администрации Буша-младшего. К этим проявлениям можно отнести попытки вновь расширить географические рамки и задачи НАТО, предложения о закреплении военного присутствия альянса в Прибалтике, стремление сохранить пусть и в усеченном виде программу ПРО, расширение масштабов агрессии в Афганистане. В то же время заметно, что силовые методы становятся тоньше, большее предпочтение отдается хирургическим действиям сил специальных операций: так, в мае стало известно, что президент Обама санкционировал план размещения сил спецназначения в 75 странах, главным образом в странах Восточной Африки, Йемене, а также в ближневосточных государствах и странах Центральной Азии.

<< | >>
Источник: Шпаргалка. История международных отношений и мировая политика. 2011

Еще по теме Внешнеполитическая стратегия США на современном этапе:

  1. Внешнеполитические подходы США в первой половине 1980-х годов. Внешнеполитическая стратегия СССР
  2. АВИАНОСЦЫ В ОБЕСПЕЧЕНИИ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКОЙ СТРАТЕГИИ США
  3. Глава 1. Внешнеполитическая стратегия США после холодной войны
  4. Региональное измерение внешнеполитических стратегий России и США: сравнительный анализ
  5. СОВРЕМЕННАЯ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКАЯ СТРАТЕГИЯ КНР
  6. Особенности современной внешнеполитической стратегии России
  7. Какие договоры между Россией и США были подписаны на современном этапе (1991-2007)?
  8. СССР И США НА ЗАВЕРШАЮЩЕМ ЭТАПЕ БИПОЛЯРНОЙ КОНФРОНТАЦИИ
  9. ФОРМИРОВАНИЕ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЙ В РОССИИ И ОТНОШЕНИЯ С США
  10. ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ США НАКАНУНЕ XXI ВЕКА
  11. Формирование новой внешнеполитической стратегии России
  12. 2. Внешнеполитическая стратегия американских администраций 1990 – 2000 гг.
  13. 9.2. Этапы развития внешнеполитического курса США во второй половине XX — начале XXI вв.
  14. Внешнеполитическая стратегия СССР после войны. Идеология и реальность
  15. Российско-американские отношения на современном этапе