«Хрупкость современных демократических режимов» Ш.Эйзенштадта и угрозы демократии со стороны элиты.
Шмуэль Эйзенштадт полагает, что конституционно-демократическим режимам присущи хрупкость и неустойчивость, истоки которых определяются не конкретными причинами, способными вызывать нестабильность при любой социальной структуре или политическом строе, а коренятся в идеологической и институциональной истории современных политических формаций, равно как и в культурной и политической программе современности.
Израильский политолог полагает, что основанием для таких утверждений является открытость политического процесса в конституционных демократиях и сопутствующая этому тенденция к постоянной переоценке сферы политического. «Эта открытость, - пишет Ш.Н. Эйзенштадт – главная причина хрупкости современных демократических режимов, но парадокс в том, что она обеспечивает непрерывность их существования». Открытость политических систем свидетельствует об их возможности адаптации к изменяющейся действительности, восприятию необходимых перемен, что ведет по выражению Ш. Эйзенштадта к формированию представления о политике как об «игре» не с нулевой суммой, когда выигрыш одной стороны не равнозначен проигрышу другой.В качестве основных «трений и противоречий», характерных для политической программы современности, израильский исследователь выделяет следующие. Во-первых, противоречия между акцентом на автономии человека и мощным, жестким контролем. Во-вторых, противоречие между созидательным началом, которое внутренне присуще образам, созданным идеями Возрождения, Просвещения и великих революций, и размыванием таких образов, разочарованием в них в связи с рутинизацией и бюрократизацией современного мира. В-третьих, противоречие между цельной картиной современного мира, наполняющего его смыслом, и дроблением этого смысла вследствие расширяющейся автономии различных институциональных сфер – экономической, политической и культурной. В-четвертых, противоречие между тенденцией к самоопределению и созданию самостоятельных политических единиц и ростом международных сил, находящихся вне контроля со стороны этих единиц.
Все эти «трения и противоречия», перенесенные на политическую сцену, детерминировались соотношением между множественностью интересов и представлений о всеобщем благе и способами формирования общей воли в структуре и практике конституционно-демократических режимов. Эти проблемы привели к возникновению наиболее значимого узла современного политического дискурса, связанного с соотношением свободы и равенства, образа справедливого общественного устройства и «узких» интересов различных слоев общества, которые реализуются плюралистическими или интегралистскими (тоталитаристскими) концепциями политики.
Угрозы демократии могут исходить также как со стороны народных масс, так и со стороны элиты. Теория демократии предполагает, что основополагающие ценности - личное достоинство, равенство возможностей, право на инакомыслие, свобода слова и печати, религиозная терпимость, правовая культура – надежнее всего обеспечивается за счет расширения участия масс в политике. Исторически массы, а не элиты считались хранителями свободы. Однако в ХХ веке именно массы стали наиболее восприимчивы к соблазнам тоталитаризма. Т. Дай и Л. Зиглер, анализируя демократию в США, пришли к выводу, что элиты оказывают большую поддержку основным ценностям демократии и «правилам игры», чем массы. И именно потому, что массы откликаются на идеи и действия демократично мыслящих элит, либеральные ценности сохраняются.
Анализируя поведение масс в условиях американской демократии, Питер Бахрах писал: «Широко распространенная приверженность общества фундаментальным нормам, лежащим в основе демократического процесса, рассматривалась теоретиками классической демократии в качестве неотъемлемого элемента выживания демократии... Сегодня же социологи склонны отвергать эту точку зрения. Они поступают так не только из-за сомнений в приверженности «неэлит» свободе, но также и потому, что растет убежденность, что «неэлиты» по большей части вдохновляются в политических вопросах элитами. Эмпирический вывод о том, что поведение масс обычно является реакцией на позицию, предложения и образ действий политических элит, дополнительно подтверждает точку зрения, что ответственность за сохранение «правил игры» лежит на плечах элит, а не народа».
Однако, несмотря на то, что элиты больше, чем массы, преданы ценностям демократии, они зачастую отказываются от этих ценностей в кризисные периоды и обращаются к репрессиям. Активность масс и репрессии элит нередко сочетаются, создавая многочисленные угрозы демократии. Активность масс, проявляющаяся в бунтах, демонстрациях, экстремизме, насилии, пробуждает страх и чувство опасности у элит, которые отвечают ограничением свободы и усилением мер безопасности. При этом инакомыслие ставится под сомнение, пресса подвергается цензуре, ограничивается свобода слова, представители потенциальных контрэлит попадают в тюрьмы, а полиция и силы безопасности укрепляются во имя «национальной безопасности» или «закона и порядка». Элиты сами себя убеждают, что эти шаги необходимы для сохранения либеральных демократических ценностей. Т. Дай и Л. Зиглер заключают: «Ирония заключается в том, что, пытаясь сохранить демократию, элиты превращают общество в менее демократичное».
Еще по теме «Хрупкость современных демократических режимов» Ш.Эйзенштадта и угрозы демократии со стороны элиты.:
- 4. Теории и модели демократии. Демократический режим
- 7. Демократический режим. Критерии и теоретические модели демократии
- 48 ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ И РАЗНОВИДНОСТИ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ. ПРОБЛЕМА ИЗДЕРЖЕК И ПРЕДЕЛОВ ДЕМОКРАТИИ
- 9.4. Демократические тенденции в политическом режиме современной России
- 9.4. Демократический режим
- Демократический политический режим
- «Угрозы демократии» Ф. Шмиттера.
- Внутренние противоречия и угрозы демократии
- Демократический политический режим
- Демократический политический режим
- Угрозы для демократии в постсоциалистических странах.
- Либерально-демократические режимы