ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ И ДЕРЖАВНЫЙ ОРЕЛ

В условиях нынешней России трудно говорить о православии. Се­годня это государство не только полиэтническое, но и многоконфесси­ональное, а формально, т.е. в юридическом плане (по действующей Конституции), — светское.

«Большевизм может пасть от саморазложения своей идеи, от сопро­тивления экономической стихии гораздо раньше, чем религиозность России станет заметной общественной величиной».

Но из песни слова не выкинешь. Православие сыграло определяюще важную роль в создании российской государственности и формиро­вании русского национального самосознания, которое исторически невозможно без сознания религиозного. История православия как ве­ликой мировой религии навсегда отпечаталась в русской душе в каче­стве уникальных цивилизационных кодов, и по сей день определяю­щих самобытность российской культуры.

Почему в 1917 г. «не спасли те храмы, где шла служба», т.е. почему православие оказалось несостоятельным перед лицом большевизма? Почему Русская православная церковь не справилась с делом духовно­го руководства народом? Почему «верующие» массы вдребезги разнес­ли и разграбили православные монастыри и храмы? Возможен ли в пост­коммунистической России религиозный православный ренессанс? Может ли православие стать ее новой идеологией, идущей на смену иде­ологии коммунистической? Способно ли оно вновь стать национальным интегристским фактором и выполнить свою традиционную роль им­перского связующего звена? Является ли новая Россия православной державой, и если нет, то способна ли она ею стать? Является ли право­славие исторически исчерпанной конфессией или его слово еще впере­ди? Возможно ли его радикальное обновление (новое прочтение)? Может ли оно идти в ногу с национальной и мировой историей? Что для этого нужно? Наконец, играет ли сегодня Русская православная цер­ковь роль подлинного носителя православия, иными словами, способ­на ли она быть представителем православной доктрины?

Все эти вопросы, как представляется, имеют прямое отношение к новейшим парадигмам развития России, влияют на раскрытие ее дрем­лющего до поры до времени огромного потенциала, а следовательно, на ее самоопределение не только в наступившем XXI в., но и в третьем ты­сячелетии. В силу этого они не могут быть безразличны ни для одного российского политика, как бы он ни относился к православным догмам.