<<
>>

Субъекты политики.

Политическая субъективность

В политике и объектом и субъектом являются люди. В зависимости от уровня демократизации об­щества в большей или меньшей степени субъекты власти одновременно являются и объектами: подвлас­тные воздействуют на политиков, контролируют де­ятельность последних.

В качестве субъектов политики выступают народ­ные массы, социальные группы, общности (нации), коллективы, личности через соответствующие орга­низации и непосредственно.

Возникает вопрос, при всех ли обстоятельствах, в любом ли состоянии? Конечно, нет. Те или иные груп­пы людей только тогда становятся субъектами поли­тики, когда они обретают определенные политичес­кие качества. Совокупность таковых можно назвать политической субъективностью. Понятие «субъек­тивность», если вспомнить Гегеля, означает опреде­ление субъекта. Соответственно понятие «политичес­кая субъективность» есть определение политическо­го субъекта. Политическая субъективность — про­дукт развития общественных групп, отдельных лич­ностей, их организаций. Это способность больших социальных групп или иных, возникших на их осно­ве, образований через свои организации и непосред­ственно осуществлять политические роли. Это качес­тво социальных субъектов связано с интеграцией, защитой и реализацией их общих интересов, т. е. интересов, связанных с целым.

Господствующий класс является субъектом поли­тики, поскольку он выступает «представителем со­циальных потребностей вообще». В основе полити­ческого господства повсюду лежало отправление ка­кой-либо общественной должностной функции, и политическое господство оказывалось длительным лишь в том случае, когда оно эту общественную фун­кцию выполняло. Третье сословие в эпоху буржуаз­ной революции обрело качество политической субъ­ективности, когда противопоставило себя монархии, феодальному классу и повело борьбу за свои права и свободы.

Итак, политический субъект становится им в про­цессе своего развития.

Для развития социального субъекта в политичес­кий субъект необходимо, по крайней мере, три усло­вия: политическое сознание, организация, актив­ность. Осознание интересов целого и самосознание,

т. е. сознание своего места, роли в системе полити­ческих отношений, возможностей и понимание пос­ледствий своих политических действий; организа­ция себя как единого действующего субъекта, ре­альная деятельность во имя реализации своих об­щих интересов.

Класс как субъект политики — это большая об­щественная группа, характеризующаяся сплочен­ностью своих членов, определенным уровнем осозна­ния собственного положения, своих общих интере­сов, общих целей, а также имеющая своего лидера и определенные формы функциональной организации. Это общественная группа, активно участвующая в политической жизни.

Можно было бы сформулировать, опираясь на ли­тературные источники, некоторые критерии полити­ческой субъективности:

— способность к политическому действию опреде­ленного уровня сознательности и организованности (что обеспечивается авангардом социальной группы; возможность участия в принятии решений и их реа­лизации;

— воздействие (идеологическое, организационное, воспитательное) на другие группы;

— суверенность, самостоятельность политичес­кого действия, саморегуляции поведения и деятель­ности;

— наличие существенных общественных послед­ствий действия субъекта или отказа от этих дейст­вий. Отказ от общественно значимого действия — тоже политический факт.

Рассмотренные критериальные признаки полити­ческой субъективности можно проиллюстрировать на примере любой партии или общественно-политичес­кого движения. Они представляют собой объедине­ния наиболее активных частей тех или иных соци­альных групп и слоев населения. Суть их деятель­ности состоит в выражении и отстаивании общих интересов этих групп и слоев. Так, возникшие за последнее время в стране партии либерально-демо­кратической ориентации воплощают в своих програм­мах определенное понимание общих интересов сред­них слоев населения, формирующегося слоя пред­принимателей, предполагают свое видение путей.

В общественной жизни функционируют полити­ческие субъекты различных уровней, обладающие неодинаковыми масштабами развития свойств поли­тической субъективности. Народ (нация, союз наций) и составляющие его большие социальные группы — первичные субъекты политики. В том смысле, что народ — источник государственной власти. Он осу­ществляет свою властную волю через государствен­ные и другие политические институты, а также не­посредственно. Государство, партии и другие общес­твенно-политические институты и организации — вторичные (по отношению к народу, социальным группам) субъекты. Вторичные потому, что действу­ют от имени народа, по его поручению. Наконец, политические элиты, политические лидеры и отдель­ные члены общества — третичные субъекты, реали­зующие свои роли через политические институты и организации. В этом ряду терминов меньше извес­тен широкой аудитории термин «элита». Им обозна­чается более или менее сплоченная группа (правя­щая верхушка, руководящая часть партии или иной организации, движения), обладающая преимущес­твенными по сравнению с другими, духовными, со­циальными и политическими качествами. Элита осознает себя особым, доминирующим слоем дан­ного политического сообщества и воспринимается таковым.

Названные уровни политических субъектов могут быть представлены так: 1) народ (нации), большие социальные группы, 2) государство, партии и другие общественно-политические институты и организации; 3) политические элиты, индивидуальные лидеры, отдельные члены общества.

В соответствии с отмеченными уровнями субъек­тов политики различают: социально-групповую по­литическую субъективность (национальная, классо­вая), а также организационную и индивидуальную. Соответственно в литературных источниках диффе­ренцируется субъект политики (народ, группа, лич­ность) и субъект политических решений (институт, организация, политические лидеры).

Один из существенных вопросов политологии — вопрос о том, каково взаимодействие политических субъектов различных видов и уровней.

Вполне по­нятно, что око определяется типом политических систем и политических режимов. Вместе с тем мож­но сформулировать некоторые общие положения. Во-первых политический субъект первичного уровня в конечном итоге определяет другие уровни субъектов (вторичный и третичный), зависящие от него. Поли­тические институты, организации, элиты, лидеры, отдельные личности выступают политическими субъ­ектами постольку, поскольку представляют и выра­жают общие интересы народа, социальной группы. Государство обеспечивает интересы тех или иных социальных групп в общей форме. Партии интегри­руют интересы вполне определенных слоев населе­ния и реально существуют, пока выражают и защи­щают их в своих политических программах и прак­тической деятельности. Политические лидеры вос­принимаются массами и партиями в качестве тако­вых при условии, если они осознают их стремления, интересы и волю и предлагают соответствующие решения. Известен драматический эпизод из времен Великого Октября, связанный с Г.В. Плехановым, описанный Д. Ридом в его книге «10 дней, которые потрясли мир». Красногвардейцы, занявшие Царс­кое село, очищали его от контрреволюционеров, про­изводили обыски в частных домах. Так они оказа­лись в доме больного Г.В. Плеханова, сделали обыск (искали оружие) и допросили старика:

— К какому классу общества вы принадлежи­те? — спросили они его.

— Я революционер и еще сорок лет тому назад посвятил всю свою жизнь борьбе за свободу, — отве­чал Плеханов.

— Все равно, — заявил рабочий, — теперь вы про­дались буржуазии.

Рабочие уже не знали пионера российской соци­ал-демократии Плеханова!».

Во-вторых, взаимодействие первичного и других уровней политических субъектов следует характери­зовать в плане соотношения общего, особенного и единичного. Если свойства и роль первичного субъ­екта являются определяющими в политических от­ношениях, то тем не менее политические качества вторичных и третичных субъектов не могут быть полностью сведены к его определениям и поглоще­ны им.

Детерминирующая взаимосвязь не равно­значна идентификации. Идентификация личности, в том числе лидера и партии, партии и народа, пар­тии и государства — это признак авторитарных сис­тем. В политических системах, отдающих приоритет личности, закрепляется естественное, закономерное различие отмеченных уровней политических субъ­ектов, реализуется относительная самостоятельность и суверенность группового и индивидуального поли­тических субъектов, что обеспечивает им свободу вы­бора и ответственность перед народом, нацией, госу­дарством.

В-третьих, взаимодействие (народа) общества, со­циальных институтов, организаций и индивидуаль­ных политических субъектов противоречиво. Проти­воречия связаны прежде всего с тем, что социально-групповой, организационный, индивидуальный субъ­екты никогда не выражают во всей полноте разнооб­разные интересы общества, многочисленных его слоев и прослоек. Всегда остается определенное несоответ­ствие между требованиями власти и какими-то спе­цифическими (корпоративными или частными) ин­тересами. Противоречие неизбежно и в силу того, что каждый из субъектов одновременно (по крайней мере, потенциально) выступает и объектом полити­ческого действия другого субъекта. Следовательно, речь идет о взаимозависимости субъектов. Класс — субъект политики, но он и объект деятельности го­сударственной власти, партии. Более того, только будучи объектом целенаправленной идеологической и организационно-политической деятельности его наиболее активной части — партии, класс обретает качества политической субъективности.

Проблема соотношения первичного и других (про­изводных) политических субъектов приобретает прин­ципиальное значение при рассмотрении соотношения партии и класса, партии и масс.

Обратимся к такому политическому субъекту, как КПСС. Уверен, что разносторонний объективный анализ ее триумфа и ее трагедии останется на мно­гие годы предметом политологической науки. В рам­ках рассматриваемого вопроса применяются некото­рые подходы в понимании тех тенденций, которые в конечном счете привели КПСС к утрате ею своих качеств политического субъекта.

Вопреки антикоммунистическим аргументам, КПСС была политической партией определенного типа и объективно обладала способностью выражать общие интересы большинства трудящихся масс, вы­рабатывать и отстаивать соответствующую этим ин­тересам политическую стратегию. Деятельность КПСС в годы Великой Отечественной войны — одно из подтверждений сказанного. Вместе с тем невоз­можно отрицать и другое: партия не смогла воспре­пятствовать тому, что ее аппарат узурпировал право навязывать свои групповые интересы обществу, вы­давая их за общенародные и обосновывая свои дей­ствия различными идеологическими и политически­ми догмами. Теперь уже ясно, что КПСС в конечном счете превратилась в сообщество массового полити­ческого безволия и поэтому потерпела крах.

Сохранение партией своей роли в качестве поли­тического субъекта — лидера масс предполагало ре­ализацию следующих принципиальных методологи­ческих требований:

а) отрицание характерного для сталинизма ото­ждествления партии со всеми трудящимися масса­ми, с обществом, иначе говоря, абсолютизации их единства; б) признание не только прямой, но также обратной связи между партией и массами, общест­вом; в) понимание взаимодействия партии и общест­ва как процесса диалектических взаимопереходов политического субъекта и объекта; способности пар­тии и масс одновременно выступать тем и другим.

За кажущейся абстрактностью сформулированных положений кроются вполне конкретные, теоретичес­ки и политически значимые проблемы. Решение их оказалось невыполнимой для КПСС задачей.

Отождествление партии с обществом — сложив­шийся, по-видимому, на рубеже 20—30-х гг. стерео­тип политического сознания (не только обыденного) и повседневной политической практики. Позитивный его источник — отражение необходимости связи пар­тии с обществом. Негативный — интегрирование партии в административно-государственную систему и поглощение последней гражданского общества.

Такой подход блокировал выполнение одной из главных функций партии: непреходящую для пар­тии задачу, по Ленину, постоянно трезво следить за действительным состоянием сознательности и подго­товленности всей трудящейся массы. Логика тради­ционного партийного мышления была до крайности проста. Партия всегда выражает интересы, взгляды и волю трудящихся масс, она лучше понимает стрем­ление народа. Взгляды, политика партии — это взгля­ды и политика масс, общества. Они обязательно при­нимаются всеми сознательными трудящимися и пре­творяются ими в жизнь. Исключение составляют «несознательные», политически «незрелые элемен­ты» (а ими нередко оказывались миллионы). Отсюда своеобразная философская концепция «единствен­ной» партии как носителя истины в последней ин­станции и опекуна народа. Отсюда же признание чем-то естественным принуждения (но отношению к «не­сознательным»), методов администрирования, навя­зывания обществу тех или иных взглядов и воли меньшинства. Заметим, однако, что такая деформа­ция функций партий непосредственно не вытекала из ее социальной природы и сущности как только части, хотя и активной, народа. Она, повторяем, след­ствие отождествления партии с обществом.

Отказ от отождествления партии с обществом (что не было сделано), восстановление научного понима­ния партии лишь как меньшинства, лишь как поли­тически активной части общества, не растворяющейся в обществе, но единой с ним, иными словами, пони­мание диалектически противоречивого взаимоотно­шения партии и общества привело бы к совершенно иным выводам. Прежде всего было бы отметено пред­ставление о патерналистской роли партии. И далее, если бы она не отождествлялась с целым, с общест­вом, то механически не переносились бы на общест­во, государство, партийные принципы и нормы по­литической жизни (например, требование обязатель­ного единства взглядов, демократический центра­лизм, причем в сталинской интерпретации, и дру­гие). Общественные структуры объективно не могли быть двойниками структур партийных, как и наобо­рот. Стремление сконструировать общественные от­ношения, в том числе жизнь общественных органи­заций, по образцу партийных привело к политиза­ции и обюрокрачиванию тех и других. Эта практика сводила на нет грани между политической и неполи­тической сферами, что свидетельствовало о наличии признаков тоталитаризма в стране.

Оказались проигнорированными не менее сущес­твенные выводы, вытекающие из необходимости об­ратной связи партии с обществом. Такая связь на деле отвергалась, хотя и на словах постоянно декла­рировалась. Понимание лидирующей роли партии сводилось партократией к одностороннему воздейст­вию даже не партии, а аппарата на общество, наро­дные массы. Между тем признание обратной связи не оставляет аргументов в пользу обособления пар­тии, противопоставления ее обществу как организа­ции, неподконтрольной народным массам. Общест­во, не лишенное свободы, всегда остается самостоя­тельным субъектом политики и определяет правила, так сказать, политической игры. Иными словами, оно заинтересовано в определении реальных границ влияния любых политических институтов, в том чис­ле партии, и гарантиях защиты от узурпации его воли политически активным меньшинством. Эти гра­ницы и гарантии обеспечиваются не чем иным, как системой демократических норм. Отсюда вытекает один из аспектов критерия демократичности и пар­тий, и общества.

Многие моменты трагического финала КПСС вы­свечивает рассмотрение бывшей модели ее взаимо­отношения с обществом с точки зрения взаимопере­хода субъекта и объекта политической деятельнос­ти. Такой подход раскрывает порочность известной идеологической догмы, что роль партии как полити­ческого авангарда была якобы задана навсегда ее классовой природой и декретируемой привержен­ностью к марксистско-ленинской идеологии. Это одна сторона вопроса. Другая же, не менее важная, состо­яла в запоздалой переоценке соотношения роли ру­ководящих органов партии и партийных масс с упо­ром на восстановление власти последних и превра­щение партии в действительно самоуправляющуюся организацию. Если трудящиеся массы, их объедине­ния признаются не только объектом политического воздействия, а одновременно и субъектом политики, то непременным условием эффективности деятель­ности партии должен быть ее самоанализ (внутри­партийных отношений и политики) с точки зрения способности быть лидером, воспроизводить им себя и одновременно развивать активность масс, партий­ных и беспартийных. Но именно его-то не было в арсенале руководства КПСС, так же как отсутство­вала ориентация на учет того обстоятельства, что общество, его различные социальные группы, клас­сы или национальные образования, осознавая себя в качестве субъекта общественных изменений, могут создавать разнообразные организации, выражающие их интересы. Эта возможность изначально призна­валась марксизмом. Коммунистическая партия, как писали основоположники марксизма, не противопос­тавляет себя другим рабочим партиям. Стало быть, не было и нет никакой закономерности, которая бы гарантировала выбор всеми или большинством соци­альных групп всегда одной только партии комму­нистов.

Итак, анализ диалектики взаимодействия поли­тических субъектов различных уровней позволяет подчеркнуть теоретическую и практическую значи­мость недопущения их отождествления, идентифи­кации и вместе с тем необходимости взаимоперехода субъекта любого уровня в объект воздействия со сто­роны других субъектов.

Учет единства и различия политических субъ­ектов, обеспечение взаимоперехода субъектов и объектов в политических процессах — важнейшее условие эффективной деятельности каждого из ее субъектов.

<< | >>
Источник: Зеркин Д.П.. Основы политологии: Курс лекций.. 1996

Еще по теме Субъекты политики.:

  1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОЛИТИКИ КАК СОЦИАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ. СУБЪЕКТЫ ПОЛИТИКИ
  2. Субъекты политики. Политика и другие общественные явления
  3. СУБЪЕКТ ПОЛИТИКИ
  4. § 2. Субъекты и объекты политики
  5. СОЦИАЛЬНЫЕ ГРУППЫ СУБЪЕКТЫ ПОЛИТИКИ
  6. 3. Субъекты и объекты кадровой политики
  7. Глава 5. ИНДИВИД КАК СУБЪЕКТ ПОЛИТИКИ
  8. Глава 8. НАЦИЯ КАК СУБЪЕКТ ПОЛИТИКИ
  9. ПАРТИЯ КАК СУБЪЕКТ ПУБЛИЧНОЙ ПОЛИТИКИ
  10. Понятие и структура основных субъектов политики
  11. § 2. Субъекты (исполнители) экономической политики
  12. 29 СУБЪЕКТЫ ПОЛИТИКИ (СУЩНОСТНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА, ТИПОЛОГИЯ, ИЕРАРХИЯ)
  13. НАЦИИ КАК СУБЪЕКТ ПОЛИТИКИ
  14. Глава 7. СОЦИАЛЬНЫЕ ГРУППЫ КАК СУБЪЕКТЫ ПОЛИТИКИ
  15. ЭЛИТЫ КАК СУБЪЕКТЫ ПОЛИТИКИ
  16. § 2. Субъект и объект политико-технологического процесса
  17. Особенности индивида как субъекта политики
  18. Социально-этнические общности как субъекты политики